Данная статья относится к Категории: Борьба с деградацией общества
«В мае 1990 года Гавриил Попов и Юрий Лужков, недовольнее темпами дорожного строительства в Москве, предложили карельскому кооперативу «Строитель» подряд на ремонт столичных автодорог, в том числе крупного участка Московской кольцевой.
Мы перебазировали в столицу часть техники и начали реконструкцию 12-километрового участка МКАД. За 28 дней был выполнен объём работы, запланированный московскими дорожниками на год.
Впервые на московских дорогах началась непрерывная круглосуточная укладка асфальта. Таких темпов столица не знала. Приезжали телевизионщики. Один оператор предложил продемонстрировать зеркальную ровность укладки: поставил на капот своих «Жигулей» стакан воды, наполненный до краёв, тронулся, проехал больше километра - на капот не выплеснулось ни капли.
Ещё до начала работ Юрий Михайлович Лужков попросил меня встретиться со строителями московских дорог. Встреча состоялась в мэрии. Хмурые, они сидели в зале. Под их началом - тысячи строителей автодорог и техника, о которой кооператив мог только мечтать. Я видел умные, выжидающие, настороженные глаза, в которых можно было прочитать что угодно, только не симпатию.
Их можно было понять.
Начиная говорить, я улыбнулся: «Вы правы, мы действительно здесь чужие, но нас пригласила мэрия Москвы. Не скрою, будем счастливы поработать вместе с вами - специалистами, имеющими огромный опыт, прекрасными проектировщиками. Надеюсь, многому научимся у вас. Единственное, что мы вам покажем, - как строить дороги в несколько раз быстрее...
Вскоре на долю нашего коллектива приходилась третья часть объёмов работ по капитальному ремонту асфальтобетонных покрытий на магистралях Москвы. Один из замов Лужкова - Александр Сергеевич Матросов, встретивший нас вначале очень осторожно, выскажет прилюдно: «Нам бы ещё два таких коллектива, и можно всех остальных разогнать...». Но не все в московском руководстве были с ним согласны.
Матросова переведут на другую работу. Окружение Лужкова из кожи вон лезло, чтобы постепенно оттеснить нас от Юрия Михайловича. Вокруг кооператива выстраивалась глухая стена отчуждения. Мы попали в почти полную зависимость от аппаратчиков, со многими из которых не то что работать, а просто общаться было неприятно. Исключение составлял только заместитель мэра Борис Никольский, уравновешенный и спокойный человек, который не хуже нас видел, что происходит, но его возможности изменить ситуацию были, вероятно, ограничены. Время шло, у нас в одиннадцать раз сократились объёмы работ.
Приглашая нас работать в Москве, Юрий Михайлович знал наверняка, что этот коллектив строит дороги лучше, быстрее и дешевле других.
Но его заместители, решая, какому подрядчику передать тот или иной объект, руководствовались другими соображениями - более привычными и интересными для себя.
Мы уйдём из большого строительства дорог в Москве. Но кооператив продолжает работу в Карелии, общепризнанно оставаясь лучшим дорожно-строительным предприятием в республике, прокладывая дороги в более сложных, по сравнению с московскими, условиях. […]
С тех пор как мы создали на Колыме первую старательскую артель, стало очевидным, что люди, объединенные по доброй воле, арендуя или покупая технику, чувствуя себя хозяевами, работают в три-четыре раза производительнее, чем на подобных государственных предприятиях. Без ложной скромности: организованные мною и действующие поныне самые крупные старательские артели - на побережье Охотского моря, в Южной Якутии, в Приленском крае - во многом определяют уровень сегодняшней золотодобычи в стране. Если бы государственные предприятия использовали технику с той же отдачей, как старатели, в нашу казну поступало бы ежегодно на десятки тонн золота больше.
Предприимчивым не надо долго объяснять преимущества этой формы организации труда. Называй эту модель хозяйствования как хочешь - хоть первым советским хозрасчётным предприятием «Красная синька». Просто другого способа всем нам выкарабкаться из ямы и вытащить страну не существовало.
Меня злит, когда говорят про «сонную Россию». В той же Америке я встречался с художником Михаилом Шемякиным, на Западе оказались Олег Целков, Эрнст Неизвестный, Михаил Барышников, Мстислав Ростропович. Это же отсюда люди, наши они, ставшие украшением мировой культуры. Там они получали большие возможности проявить себя. И я, сидя в московской квартире перед телевизором, горько усмехался, когда ведущий программы, захлёбываясь от восторга, сообщал, что к нам едут известные западные экономисты. Я думал про замечательных наших экономистов Тихонова, Шмелёва, Лациса... Они могли бы составить честь лучшим университетам Европы и Америки. Мы к ним прислушиваемся?
Если публикация Вас заинтересовала - поставьте лайк или напишите об этом комментарий внизу страницы