Вопрос о лицедействе столь не прост, когда о Вере с тем звучит вопрос
Иван Охлобыстин всегда для меня был загадкой:
Подумать только: священник и актер – в одном, едином лице,
Или, может, у меня в голове не все в полном порядке,
Или времени нашему именно такое нравит-ЦЕ
А тут вдруг человек близкий предложил сходить за компанию,
Отказаться от такого решиться я не смог,
Хотя и понимал, что не обойдется тут без испытания,
И, возможно, вынесем мы все какой-то из того непростой урок
Встреча вчерашняя посвящалась книге Ивана новой:
“Запах фиалки” - звучит тонко довольно,
А у человека близкого как раз фиалка настоящая готова,
Так почему бы не подготовить подарок достойный?
И вот уже я в толпе плотной в Доме Книги на Арбате стою,
То есть не стою, конечно, а пытаюсь поближе к сцене пройти:
Хочется, по возможности, озвучить дилемму свою,
Хочется понять, на каком все же мы в наше время стоим пути
А народу – все больше и больше в книжном:
Места все заняты уже и сидячие и даже стоячие,
Посмотреть на живого актера, а также и сценарист известного лишь бы –
Вот главная для каждого стоящего и сидящего тут задача
Я – у колонны слева со сценой рядом,
Охранник просит меня оттуда куда-нить свалить:
Оператор там будет стоять и стеснять оного мне – не надо,
А также не надо мне это несколько раз говорить
Сделал пару шагов, назад отступая,
Рядом со мной девочка бронзовая читает книжку,
Юная, лет семи, но и забронзовевшая уже вся такая,
Что не фигурально, а буквально уже рукой своей – обнимаю малышку
Звонит телефон – кое-кто задержался довольно,
А также расстроен кое-кто, что нету уже вовсе мест,
Что делать?.. Набивается зал до отказа невольно,
Не встреча с актером уже, а по-своему – квест
Мне звонит, что идет с пакетом с фиалкой – над головами,
Но подарок нужно все-таки актеру вручить - хоть как,
Что-то загадочное, возможно, есть меж нами,
Какой-то таинственный Искусства маяк
Наконец, охранники путь актеру в толпе расчищают,
Коррелирует это весьма с названием фильма последнего:
“Временные трудности”… Но те гораздо более глубокие вопросы включают,
А здесь ни капли не осталось уже от мужика с виду беспощадно вредного
Иван на сцене стоит душка-душкой:
Нету яростности в душе, кою на экране собой являл,
Со всеми прост и открыт и дружен,
Всем с начала самого к себе несерьезное отношение позволял
Вопросы – разные, в массе своей легкие говорили,
Но, средь прочих, запомнился мне один:
- А если бы у вас такой родился сын? – Ивана спросили,
На что ответил, что - были бы вместе в пути
Я с вопросом своим тянул до конца самого,
Боролся с сомнением, задавать его или - не задавать,
В нем много и наносного с виду и странного,
Но в нем много и того, на что ответ всем так или иначе - искать
Микрофон девушка уже мне давать отказывала,
Но Иван сам предложил все-таки разрешить,
Как будто тема эта все теснее связывала,
Что нужно было уже что-то по ее поводу говорить
- У меня вопрос будет короткий очень, -
Сказал я, волнуясь, но - довольно проходным тоном,
- Согласились ли бы вы на роль Воланда? – вот чем я озабочен,
Вот, что на сердце стоит рубиконом
- Знаете, я считаю, что, наверное, отказался б.. –
Ответил Иван, почти не беря время на размышление,
Словно и раздумывать над вопросом моим не пытался,
Словно давно уже было принято это решение
- И дело тут не в мистике, - добавил он, - какой,
А в том, что не подхожу, как видится мне, по типажу:
Там – “белая кость”, а я – ну совсем другой,
Совсем иначе я, как можете убедиться, выгляжу
И это – был его ответ, и я кивнул даже несколько раз,
Наше время не любит углубляться в истоки,
Остроумие, страсти, страхи – в отражениях глаз,
И в свете Истории период наш – довольно жестокий
С другой стороны, нужно и то, конечно, признать,
Что Иван изящно ушел от ответа по существу,
И то, что смог искушениям хотя бы на словах отказать –
Опасному такому вот для актера, но и священника соседству
Часа полтора потом народ еще толпился,
Ругались люди, на лестнице к сцене иногда друг друга толкая,
Но в том опять весь век наш опять проявился,
Жизнь страстная к кумирам навстречу - без края
Не стал бы ждать и не нужен совсем мне автограф,
Но фиалку Ивану подарила та, которая очень хотела,
Я же - опять времени нашего покорный биограф,
В этом вижу довольно интересное свое дело