Как ни пытаются русофобы со времён Речи Посполитой и Австро-Венгрии перекодировать сознание русских на окраине, но топонимы и географические памятки разрушают их политическое макраме. Словно шило из мешка вылазит если не русская печь в каждой украинской хате, так древнерусский «град», а не польское «мисто» в каждом названии.
Но вот наступил XIX век. И здесь, на мой взгляд, необходимо начинать отсчёт «украинству» как политическому, общественному и историческому явлению, но не самостоятельному, а планомерно проработанному спецслужбами врагов России. Ведь победить русского невозможно, пока он не сдастся, а мириться русский может только с таким же русским, не желая убивать брата. На то и был сделан расчёт.
Важный факт. Когда в 1812 Александ I собирал ополчение на войну с Наполеоном, то с левого берега формировали малороссийские полки, а с правого – украинские. Работа по дерусификации поляками проведена титаническая. И, кстати, продолжается по сей день.
В 1804 году Речь Посполитая, оставшаяся без сил к существованию, вошла в состав новой Австрийской империи, которая трижды поделила Польшу вместе с Россией и заключила с нами Священный союз. Но как показывает практика, только Запад или его представители говорят о святости и верности, жди безбожия и предательства. Австро-венгры во время Крымской войны заключают союз с противниками России, Англией и Францией, чем естественно ослабляют наши позиции в Молдавии и Валахии. Но это ещё полбеды. Главная гнусность австро-венгров была в том, что на их территории проживало огромное количество русских людей, которые оказались там после трёх разделов Польши. Это были практически заложники, называвшие себя русскими – русины нынешних Закарпатской, Ивано-Франковской, Тернопольской, Львовской и Черновицкой областей. По переписи их было около 8% населения, и это после столетия окатоличивания этих земель в составе Речи Посполитой.
После объявления войны России немцы максимально расширили языковые права австрийских поляков. В 1869 польский стал официальным языком Галиции, где подавляющее большинство людей говорило на русском и его наречиях. Учтя ошибки предшественников (Речи Посполитой) в вопросе раскола русского народа, в конце XIX – начале XX века Австро-Венгрия не стала играть в Руссию с русинами, теперь это был проект – Украина-Русь.
Кстати, первым, кто придумал термин Украина-Русь и заявил, что Россия ее украла, был поляк Паулин Свенцицкий в 1866 году.
Отдав полякам языковую монополию и право на полонизацию западнорусских земель, идеологи данного процесса начали взращивать отдельный народ – украинцев, для чего ухватились за глупый языковой эксперимент Пантелеймона Кулиша – Кулешовку. Открывалось финансирование любым сепаратистским образованиям в среде русинов, называвших себя нерусскими, то есть – украинцами. Например, «Русско-украинская радикальная партия», к которой имел прямое отношение, называвший себя русином, Иван Франко. В этом конкретном образовании как нельзя кстати реализовывался план по отрыву окраинных территорий русской цивилизации с учётом ошибок прошлого. Достаточно было формулировать вместо русских «украинцев» и утверждать приверженность социализму независимой Украины, а не православной Российской Империи. В середине XVII века с Богданом Хмельницким, будучи голыми, босыми и ободранными, на грани истребления, они просились служить верой и правдой русскому царю, в начале XX века – уже желали «самостийности» от всех, будучи сытыми и холёными, но оставшись по сути никем, ибо предали своего родного брата – русского, в том числе или прежде всего в самих себе.
Как нельзя кстати оказались труды собственных закормленных безумцев, таких как Шевченко, которых в силу тщедушности и откровенной аморальности шатало из огня да в полымя. Он - яркий пример, когда из грязи в князи. Вчера мог ещё славить Царя и Господа, сегодня после очередного загула поносить Императора и Всевышнего, а завтра, опохмелившись, просить прощения и каяться. Такая вольность и всепрощение православного Государя и государства привела к определённой степени безнаказанности данных «интеллигентов» и их ощущению вседозволенности.
Кстати, позволю себе короткий фрагмент о Шевченко. Н.В. Гоголь в беседе со своим земляком-малороссом профессором Осипом Бодянским ответил на вопрос профессора о Т. Шевченко: «Дёгтю много, - негромко, но прямо проговорил Гоголь, – и даже прибавлю, дёгтю больше, чем самой поэзии. Нам-то с вами, как малороссам, это, пожалуй, и приятно, но не у всех носы как наши. Да и язык… » Бодянский не выдержал, стал возражать и разгорячился. Гоголь отвечал ему спокойно. «Нам, Осип Максимович, надо писать по-русски, - сказал он, - надо стремиться к поддержке и упрочению одного, владычного языка для всех родных нам племен. Доминантой для русских, чехов, украинцев и сербов должна быть единая святыня – язык Пушкина, какою является евангелие для всех христиан, католиков, лютеран и гернгутеров. А вы хотите провансальского поэта Жасмена поставить в уровень с Мольером и Шатобрианом!» - «Да какой же это Жасмен? – крикнул Бодянский. – Разве их можно равнять? Что вы? Вы же сами малоросс!» «Нам, малороссам и русским, нужна одна поэзия, спокойная и сильная, - продолжал Гоголь, - нетленная поэзия правды, добра и красоты. Я знаю и люблю Шевченко, как земляка и даровитого художника; мне удалось и самому кое-чем помочь в первом устройстве его судьбы. Но его погубили наши умники, натолкнув его на произведения, чуждые истинному таланту. Они всё ещё дожевывают европейские, давно выкинутые жваки». /Г.П.Данилевский. Знакомство с Гоголем. Соч. Г.П.Данилевского. Изд. 9-е, 1902. Т. XIV, стр. 92-100/.
Но эти европейские «жваки» привели к распространению ментальной эпидемии на столетия вперёд. Роль Австро-Венгрии в образовании русофобского проекта Украина важная, но не основная. Впереди была ещё работа большевиков над этим проектом. Но идеологические основы украинства заложили именно австро-венгры. Первая книга по этому поводу под названием «Самостийная Украина» была издана под псевдонимом анонимно во Львове в 1900 году адвокатом Николаем Михновским, тем самым, который пытался подорвать памятник Пушкину. Это был самый настоящий первый политический украинец. Там нет никакой национальной идеи независимой Украины, просто есть предложение служить другому господину, переподчиниться. Его русофобские убеждения, названные украинством, не мешали борцу за Украину весь период Первой мировой войны провести в должности военного прокурора в русском Киеве, служа русскому Государю.
Михновский был абсолютным неудачником. Посудите сами. Он первым заявил о «незалежности» Украины, пришёл к выводу, что Украине необходима своя армия. Он первым сформулировал эти мысли, но пользовались его наработками другие: Грушевский и Петлюра. В своё время, кстати, Грушевский даже вытолкнул Михновского с митинга за суверенные украинские идеи. Но при этом так называемый первый президент Украины не гнушался ими воспользоваться. У Михновского были очень завышенные амбиции при полном отсутствии потенциала, что и привело его к самоубийству – повесился уже при советской власти в центре Киева на улице Жилянской, где неподалёку в то время проживал бывший первый президент Украины, укравший у него идеи «незалежности», - Грушевский. Вот такой сарказм истории. Неудачники, ворьё и плебеи – прародители украинства.
В 1914 году на территории Австро-Венгрии создаётся Главная Украинская Рада, которая заявила, что «войны хочет Царь Российский, самодержавный властелин Империи, которая является историческим врагом Украины», царская империя 300 лет ведёт политику угнетения Украины с целью сделать украинский народ частью русского; что победа России грозит украинскому народу Австрии лишь гнётом, а победа австро-венгерской монархии будет освобождением Украины.
В результате создаётся украинское добровольческое формирование «Украинские сечевые стрельцы». При Раде собирается Боевая управа, которая призвана возглавить будущую украинскую войсковую организацию Легиона сечевых стрельцов, составленного из военизированных групп Украинского сечевого союза. Надо ли объяснять, что всё это были малочисленные и совершенно маргинальные организации, но русофобские силы надували их внушительностью, поддерживали финансово и подогревали общественный интерес.
Правда, всё это было крайне нелепо и откровенно весьма неудачно. Австрийцы постоянно пытались сформировать из пленных «хохлов», «малороссов» и «украинцев» военные подразделения против России. Начальник австрийской разведки Макс Ронге был вынужден констатировать: «Эти пленные интересовались социалистическими идеалами, но ни в коей мере, не национальными».
Но вода камень точит. Постепенно и на территории Малороссии эти зёрна начали давать всходы. В произведениях русских классиков при описании того времени мы встречаем изумление новым народом, вылупившимся из русского человека – украинцами, идентифицировавшими себя по языку и показательной «нерусскости». Помните, как написал по этому поводу Михаил Булгаков в актуальнейшем для сегодня романе «Белая гвардия»: «Сволочь он, — с ненавистью продолжал Турбин, — ведь он же сам не говорит на этом языке! А? Я позавчера спрашиваю этого каналью, доктора Курицького, он, извольте ли видеть, разучился говорить по-русски с ноября прошлого года. Был Курицкий, а стал Курицький… Так вот спрашиваю: как по-украински «кот»? Он отвечает «кит». Спрашиваю: «А как кит?» А он остановился, вытаращил глаза и молчит. И теперь не кланяется».