Похороны профессора Горвинского и вечеринка по поводу открытия финансирования «Вайтоника» выпали на один день. Макс прикинул: с одного «мероприятия» на другое, если все обойдется без проволочек, и не будет пробок на дороге, он должен успеть. Хотя от кладбища до ресторана путь не близкий.
Впрочем, если задержится – не беда, коллеги подождут.
Но задерживаться не хотелось!
Он не имел права пропустить похороны своего учителя. Тем более, что без Арсения Поликарповича не случилось бы главного события этого года – открытия финансирования «Вайтоника», дела всей его, Макса, жизни. Пусть пока и недолгой.
Технологическая линия по производству нового тонизирующего напитка будет построена рядом с лабораторией Арсения Поликарповича. Сегодня на вечеринке он предложит назвать ее именем профессора. Надеется, что коллеги его поддержат.
Профессор нашел убедительные доводы для комиссии, его авторитет сыграл решающую роль, и завтра, самое позднее – послезавтра, деньги должны поступить на счет. Все вопросы урегулированы, необходимые бумаги подписаны.
Умереть во сне… Наверное, о такой смерти – комфортной, безболезненной, когда вечером ложишься спать как обычно, а утром тебя уже нет в этом мире, - мечтает каждый старик. Горвинский, бесспорно, был стариком. Девяносто два – внушительный возраст по всем критериям.
- Что случилось, уже никто не узнает, – пробубнил стоявший справа кудрявый Ян Шарынин, любимый ученик профессора. – В таком возрасте все, что угодно, может быть. Вскрытие не стали проводить, поскольку смерть наступила дома.
Макс очнулся, взглянул на часы. Панихида подходила к концу, заготовленных речей больше ни у кого не осталось, все, кто хотел, выступили. Сам он решил скромно промолчать. Учителю уже ничем не помочь, последняя дань отдана… Соболезнования родным и близким покойного выражены.
- Ты Виолу не видел? – спросил он у Яна.
- Обещала подойти, чтобы вместе ехать в ресторан. Кстати, меня подбросишь? – поинтересовался Шарынин.
- О чем разговор! – улыбнулся Макс. - Только пристегнись, мою манеру вождения ты знаешь.
На самом выходе с кладбища Ян схватил его за рукав:
- Кстати, у меня для тебя послание от покойного. Сейчас ознакомишься или…
Макс на мгновение поймал взгляд коллеги, хоть это было и непросто: они оказались на пересечении нескольких людских потоков.
- Шутишь? Он что, сам сказать не мог? К чему такая мистическая загадочность?
- Ничуть. Накануне смерти мне старик заикнулся, что хотел бы с тобой встретиться и поговорить. Что-то произошло в самый последний момент. Потом он… умер. Письмо уже передала Зинаида.
- Понятно, - кивнул Макс, ища взглядом на стоянке свою «ауди». – Заинтриговал, что и говорить!
Остановившись возле машины, привычно достал брелок сигнализации, нажал на кнопку и удивился, не услышав ответных сигналов.
- Макс, это не твоя, - стоявший сзади Ян положил ему руку на плечо.
- Неужто?! – удивленно воскликнув, он по инерции дернул за ручку водительской двери, которая открылась. Разглядев на месте пассажира эффектную платиновую блондинку в черном кожаном костюме, про себя отметил, что испуг в серых глазах столь божественного создания делал его еще более божественным. На вид созданию, в руке которого Макс разглядел газовый баллончик, было никак не больше двадцати.
- Убирайтесь вон! – прошипела блондинка.
- Пардон, … виноват, - неторопливо буркнул он, оценивающе скользнув взглядом по фигуре девушки. – Ошибся дверцей.
- Считаю до трех! – прозвучало угрожающе из салона. – Раз…
Ян буквально силой оттащил его от машины.
- Да что с тобой?! Забыл, где находишься?
- Видел бы ты, кто сидит на месте пассажирки, - зажмурившись, промурлыкал Макс, медленно закрывая дверцу. – Я готов был струю в рожу схлопотать, лишь бы оказаться рядом. Это что-то, скажу я тебе! Может, еще не поздно переиграть? Как считаешь?
- Хорошо, Виола тебя не слышит, - развел руками любимый ученик профессора. – Казанова, блин! Мы торопимся или… уже нет?
- А вот и я! – Виолетта с четырьмя гвоздиками материализовалась, казалось, из воздуха. – Ребята, я опоздала слегка, мигом туда и обратно, цветы только положу…
- Пулей, мы опаздываем! – Ян для убедительности задрал рукав пиджака, демонстрируя циферблат дорогих часов.
Макс проводил ее взглядом, наблюдая, как колышется грива черных волос. Интересно, подумал, почему берет не скатывается с такой пышной прически?
В голове помимо его воли вдруг закрутилось видео: Ян оттаскивает его от машины с блондинкой, но он вырывается из его рук, и, задержав дыхание, открывает дверцу, садится на место водителя. Смотрит в глаза божественного создания, струя из баллончика ударяет ему в лицо, но ему странным образом удается притянуть пассажирку к себе. Он чувствует запах ее волос, он утопает в них.
Почему бы не воплотить это сейчас?!...
Есть еще шанс! Есть!!! Пусть и небольшой. Черт, как заманчиво!
От реалистичности переживаемого он даже вспотел.
- Все, успела, - прощебетала Виолетта, схватив его под руку. – Ну, что, едем? Где машина?
С трудом сбросив наваждение, Макс попытался вспомнить, где оставил свою «ауди». После чего взял Виолетту под локоть и начал двигаться сквозь толпу, конца которой не видел. Шарынин молча следовал за ними.
Их роман с Виолеттой начался еще в институте. Словно ураган, он подхватил и закружил обоих. Но одно дело - когда оба студенты, ни кола, ни двора, и на двоих всего сорок, и совсем другой коленкор – когда оба состоят в совете директоров крупной компании, и на двоих – почти шестьдесят.
Ее намеки он, конечно, улавливал, они становились все конкретней. Дескать, пора бы и оформить отношения. И сам был, в принципе, не против, но… Столько неотложных дел… Теперь и вовсе… не до женитьбы.
Шутка ли – запуск производства собственного продукта.
Все эксклюзивно: сбор сырья, обработка, сушка, пробы…
Формулу «Вайтоника» он получил, еще работая на кафедре Горвинского. Правда, тогда напиток так не назывался. Неймингом занялась Виолетта, и весьма удачно – поменяла гласные в его, Макса, фамилии. Так из Войтанека получился Вайтоник. Потом последовали многочисленные испытания, эксперименты. Аромат, помнится, в лаборатории стоял, как в июньской тайге…
* * * *
Лавируя между выезжавшими с кладбища, Макс то и дело посматривал на часы: выходило, что на вечеринку они в лучшем случае успевают «тютелька в тютельку». Если пробок не будет.
Опаздывать он не любил, поэтому на трассе рванул в крайний левый ряд и, утопив педаль газа, легко обошел вереницу машин с кладбища.
- Скоро камеры, - предупредил Ян с заднего сиденья.
- Я в курсе, - недовольно буркнул Макс, включая антирадар. – Мы не договорили насчет послания от старика…
- Так вот, вчера мне Зинаида передала лично письмо для тебя. Когда он его успел написать – ума не приложу.
Зинаидой звали внучку Арсения Поликарповича. Кажется, у Яна были на нее какие-то виды – не зря же он ошивался в доме профессора все свободное время. И с похоронами помог, опять же. Кому, как не ему передать последнее послание?! Логично.
- Да, старик терпеть не мог компьютер и прочие гаджеты, - согласился Макс, делая очередное ускорение. - Доверял лишь перу и бумаге… Что есть, то есть.
- Не лихачь, пожалуйста, - взмолилась Виолетта, вжимаясь в сиденье рядом. – Особенно на мосту. Я так боюсь.
- Разве я лихачу? – лицемерно заикнулся Макс, без труда представляя на ее месте платиновую блондинку и уверенно обходя одну иномарку за другой. – Всего лишь… сто шестьдесят пять.
- Вот, кстати, послание, - Ян протянул сзади конверт.
- Виола, положи пока в бардачок, - буркнул водитель, закладывая вираж на виадуке перед мостом. – На досуге обязательно прочту.
Где-то на середине моста справа у обочины застыл УАЗик, мигая габаритами. Макс привычно принял влево, чтобы обойти его. В самый последний момент увидел между колесами УАЗика бегущие ему наперерез маленькие ножки, и понял, что не успевает.
- О, боже, там ребенок, - закричала Виолетта, всплеснув руками.
Малыш выбежал метра за три перед самым капотом его поздно затормозившей «ауди». Крутанув руль влево, Макс вылетел на встречку. Чтобы не поцеловать летящий «в разрез» подбородок «Газели», пришлось принять еще левее.
В голове высветилось: «Бордюр высокий, не должны вылететь. Не должны!» Это если не учитывать мотоциклиста, который мчался за «Газелью». Его Макс не видел. Парень честно пытался уйти от столкновения, но с управлением не справился, распластался на асфальте перед передними колесами иномарки, став тем пандусом, по которому «ауди» вскарабкалась на бордюр.
Дальше – дело инерции, которой было столько, что металлическая ограда моста хрустнула подобно хворостинам.
После этого полету уже ничего не мешало.
- А-а-а!!! – крик Виолетты стоял в его ушах долгие секунды свободного падения с моста в реку.
Купаться сегодня в его планы не входило!
Машина несколько раз перевернулась в воздухе, удар о воду пришелся левым боком. Исковерканное гримасой в спутанных волосах лицо Виолетты свешивалось с ремня безопасности ему на плечо. Берет упал на руль, ненадолго закрыв от взгляда спидометр.
Понравилось? Ставьте "лайк", делитесь с друзьями в соцсетях, подписывайтесь на канал. Кто хочет читать продолжение - тому сюда