Сегодня, хоть и с небольшим опозданием, предлагаю вспомнить исторический день 17 ноября 1938 года, когда в СССР в один миг закончилась вaкxaнaлия, которую позже назовут "Большим тeppopoм":
Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об apecтax, прокурорском надзоре и ведении следствия» от 17 ноября 1938 года положило конец Большому meppopy. Все внесудебные органы, кроме Особого совещания, были ликвидированы, все массовые операции прекращены. Упрощённый порядок ведения следствия категорически запрещался, на любой apecm теперь нужно было получить санкцию прокурора.
Публикую рассказ своего отца об аресте моего деда, написанном с точки зрения десятилетнего мальчишки. Текст публикуется впервые, пролежав "под сукном" долгие десятилетия.
Apecт
Я проснулся от сильного света. И свет и звуки голосов пробивались через незрячие филенки двери из матового стекла. Голоса были размеренные и спокойные, но что-то почудилось в них тревожное. Спать уже не хотелось, и я соскочил с кровати и выглянул в переднюю прихожую.
Здесь стоял отец и трое каких-то военных. "Качалов!" - подумал я сперва. Только комбриг Качалов, веселый и любимый у нас всеми, мог вот так неожиданно приехать ночью. Но тут все они стали смотреть на меня, замолкнув на полуслове, и сразу стало понятно, зачем эти военные здесь... Сейчас они уведут моего отца, посадят его в черный автомобиль и больше я его не увижу. То, что это будет так, я уже не сомневался. Сегодня было пока 29 декабря 1937 года, и до этого дня наш темносерый, мрачный, но такой родной и незыблемый дом опустел уже наполовину. Каждый вечер, а иногда ночь напролет выглядывали его обитатели из окон, следя, к какому подъезду свернет очередная черная машина... А если к нашему, то дальше надо ждать, на каком этаже остановится лифт. Но если и остановится, то можно еще надеяться, что не к нам, а к соседям, если, конечно, не опломбирована уже соседская квартира.
Теперь у меня такой надежды уже не было. Значит, не поедем мы послезавтра на новенькую, пахнущую свежим деревом дачу. Она и стояла в дремучем ельнике, а внутри отец уже поставил тоже елку. Ни елки, ни отца, наверно, не будет. А как же я? Тоже, как от тех детей, у кого "забрали" родителей, от меня отвернутся товарищи? Ведь я буду сыном "врага народа"! Наверно, Мотька, сын дворника, не отвернется, он и раньше не обращал на эти клички внимания. Счастливый Мотька, ведь у нас говорили, что ни дворников, ни лифтеров "не берут". Зато, когда пошли слухи, что взяли маршала Тухачевского - никто этому сразу не поверил. Но очень скоро мы уже вырезали и замазывали портреты маршала того самого, длинный черный ЗИС-101 которого мы часами могли поджидать возле десятого подъезда. Для нас, мальчишек, по шкале популярности Тухачевский занимал место сразу после Ворошилова и Буденного. Ну ладно, Тухачевский может быть, но ведь мой отец - никогда!
... Уведите мальчика - сказал один из военных. Из гостиной появилась наша домработница, няня Нюша и забормотала: - Пойдем, пойдем, милый. Эти дяди пришли в гости к отцу. - Она попыталась увести меня из коридора, но отец остановил придержал ее рукой: - Постой, Нюша. Он ведь все понимает. - И, обращаясь ко мне, сказал: - Посиди в своей комнате, я не уйду не попрощавшись с тобой.
Я спрятался в комнату, но теперь не отходил от двери. Один из "этих" сразу пошел в уборную и искал что-то там довольно долго, остальные прошли с отцом в его кабинет. Все были заняты, на меня уже никто не обращал внимания, и я снова вышел в прихожую, слушая чужие голоса, а потом стал заглядывать туда, откуда они доносились
...
Очень похоже, что рассказ не окончен. Как и та cтpaшнaя эпоха, в которой до сих пор не поставлена историческая точка...