Эйлох закрывал глаза и перед его взглядом появлялись однокурсники. С отличием прошедшие практику и получившие разрешение на выбор специализации. «Ну как прошло?» Что он ответит им? Они будут сочувствовать ему, и смеяться за спиной. Он станет посмешишем, единственным не сумевшим выполнить элементарное задание. Потом перед его глазами появлялся Айну. «Ты разочаровал меня», – говорил он...
А потом недалеко возникал Райну. Эйлох спрашивал: «Ты признаешь меня?» И старик начинал смеяться. Сначала тихо, потом все громче и громче. Он подходил ближе и растворялся в воздухе. Но смех оставался. Грохотал со всех сторон. Преследовал его. Эйлох не знал, куда спрятаться от этого издевательского хохота, как заставить старика замолчать.
Он хотел, чтобы замолчали все голоса в голове. Исчезли все взгляды. Избавиться от этого можно было только одним способом.
Дикари обязаны были признать их. Да как они смеют отказываться. В его голове не укладывалась мысль о том, что что-то может идти против правил. Но это происходило! Однако, если они не следовали правилам, то значит… он тоже мог. Мог действовать так, чтобы получить желаемое любой ценой. Надо поговорить с Лайей, убедить её.
– Но мы уже пытались, - возразила Лайя. Теперь они спорили каждый вечер. Эйлоху не удавалось вынудить Лайю согласиться с его мнением. С её точки зрения это противоречило основным принципам, вбитым в них с начальной школы. Но Эйлох не оставлял надежды. Должна же она понять, где заканчивается учеба, и начинается реальная жизнь.
– Нет, ты не понимаешь, мы пробовали сделать, как нас учили. Но ты же видишь, что это не работает. Мы как пугала в полях. Только делаем страшный вид. Они уже поняли, что ничем не рискуют и поэтому не боятся отказывать нам. Все это ложь, – он говорил все громче и громче, еле сдерживая ярость. – Мы тратим силу, и должны принять решение, иначе просто не сможем вернуться. Неужели ты не понимаешь. Нас отправили сюда не просто так. Мы должны выполнить задание любым способом, должны переступить правила. Это проверка. Все поступают так же, но об этом не пишут в учебниках.
Лайа молча смотрела на него. Но ведь это были правила, через которые нельзя было переступать. Те самые, о которых напоследок напомнил Айну. Это их опора. Если отказаться от них, что останется? Те, которые хотел нарушить Эйлох. Ограничение? Приняв под свое покровительство народ, нельзя оставить его. Нельзя нести смерть и разрушать мир. Слова Эйлоха окружали липкой паутиной грязи, сковывали мысли. Она развернулась и вышла. Находиться в пещере было невыносимо.
Возвращаться не хотелось. Бледно-желтая третья луна, чуть крупнее серебристой, ползла перпендикулярно к первым двум. Три полные луны освещали деревню, в которой что-то происходило.
Люди не спеша выходили из домов. Светлые платья женщин и девушек были украшены вышитыми цветами. У девочек были венки на головах. Мужчины шли впереди и несли в руках светящиеся бледно-голубые предметы. Жители объединялись в поток, который плавно тек по дороге в сторону реки.
Любопытство победило, и Лайя спустилась им настречу. Люди шли в определенном порядке, и она замешкалась, не зная, что делать. Одна из женщин улыбнулась и махнула рукой, приглашая встать рядом. По рядам прошли незаметные передвижения и рисунок шествия изменился. Лайя уже не была лишней, а стала, как и все участницей.
Прийдя на поле, мужчины сели на землю по кругу, поставив светящиеся предметы перед собой. Лайя с удивлением узнала стирхи. Теперь они не были пугающе кровавыми, но зачем они? Света от трех лун было более чем достаточно. Даже четырех. Пока они шли, взошла последняя, и её голубой свет смешался со светом остальных. Но времени ответить на вопрос не было. Женщины зашли внутрь круга и те, что были в центре, затянули песню. Остальные передвигались, медленно и плавно сближаясь и отдаляясь, вращаясь. Лайя быстро поймала ритм этого необычного танца, в котором не было никакого следа дикости.
Неожиданно она заметила, что стало темней. Луны шли навстречу друг другу, понемногу наползали и затмевали друг друга, так, что вскоре на небе должна была остаться только одна. И когда это случилось, началось затмение. Вскоре поляну освещали только стирхи.
Женщины плавно оседали на землю, протягивая руки соседкам по кольцу и продолжая раскачиваться в ритм песни. Затем смолкла и она, движение прекратилось. Все смотрели на небо. Лайя тоже подняла голову. Из-за того, что луны двигались под углом друг к другу, они выходили из темноты в разные стороны, словно распускался необычный цветок с лепестками голубого, серебристого и бледно желтого оттенка и розовой сердцевиной. Какие-то минуты и затмение закончилось. Вокруг стояла тишина, люди все еще всматривались в небо. А вскоре все уже смеялись и обсуждали увиденное. Мужчины и женщины перемешались, угощая друг друга стирхами. Райну подошел к Лайе.
– Хорошо, что ты пришла, – улыбнулся он, протягивая ей кусочек. Она с опаской понюхала его, но прежнего запаха уже не было. Аромат отдавал одновременно свежестью и сладостью. Мякоть без косточек была плотной, но очень нежной. – Стирхи полностью созрели, как раз к празднику Перемен.
– А я все думала, зачем вам такие ужасные плоды, – она с сожалением посмотрела на голубую шкурку, всё, что осталось от ломтика.
Райну рассмеялся. И глядя на него, Лайя тоже заулыбалась. Праздник или стирхи помогли, но на душе стало легко и свободно.
Понемногу все расходились по домам, и Лайа поспешила в пещеру. Ей не терпелось рассказать Эйлоху о затмении, и о том, как она ошибалась, принимая жителей за дикарей.
После праздника Перемен, Лайя стала много времени проводить в деревне. Она приходила в хорошем настроении. И Эйлоха раздражали её рассказы. «Они так пекут хлеб. Представляешь, они выращивают траву, которая красит одежду в особый цвет. Райну сказал то. Райну сделал это». Она близко сошлась с его семьей и проводила там не только дни, но и оставалась ночевать. Лайя забивала им головы рассказами об искусстве и красоте. Можно подумать, что дикарям это нужно. Слушая, как она восторгается жителями, ему хотелось схватить её и как следует встряхнуть. Сделать больно. Чтобы вспомнила, кто она. Но вместо этого он внимательно слушал, был любезен и задавал вопросы. Много вопросов, показывающих его искренний интерес к жизни дикарей. Даже пару раз вместе с ней посетил Деревню. Лайя ни о чем не догадывалась, а Эйлох узнал все, что нужно. Праздник Перемен… Он зло усмехнулся. Будут им перемены… Он больше не сомневался и был убежден, что нашел единственно верное решение. Лайя будет против. Но, в конце концов, можно её заставить. Однако нужно быть осторожным, чтобы она не догадалась раньше времени. Он, Эйлох, уже хорошо подготовился.
И был еще один момент. Эйлох был уверен, что вложил больше сил и знаний, чем Лайя. Значит, она ему должна.