Всё перемешал, многое стёр, о некотором, вообще не поведал. Тут, практически не пишу, зато там, безвылазно сижу за компьютером. Где то, убыло, а где то, скорости такие, что мой один палец просто висит над всеми клавишами клавиатуры, некогда даже осознать, откуда из меня, всё это льётся. Моя скорость ограничена лишь возможностями персонального компьютера.
Вернулся в реальность, вскочил, включил компьютер, посмотрел, репу почесал. Да, дела, монитор ослепительно белый, буквы жёлтые, остановился, прочитал заглавие, одно слово, всё остальное само текстом в меня стало вливаться. Текст мостиком, прямо из монитора мне в голову. Вздрогнул, разве так бывает, открыл глаза, так это я всё там, а тут, ничего.
Да, дела, вернулся в теле во всё раздирающий хаос, поднимается вверх, энергии, нити красные, пока ещё идёт его становление. Мне по колено, выше разрозненная питательная среда. Позвонил своему папе, ему 82 года, а он поехал в Ростов, на смену. Я всем про Фому, а все мне, про Ерёму и так там, повсеместно. Вклиниваюсь со своим самоваром, туда, где просто меня нет, я лучше тут умру, на производстве, мои дети получат неустойку.
Я бьюсь за каждый день твоей жизни, а в итоге, людей там стало катастрофически не хватать. Производства темнеют, начинают распадаться, словно горят, берут любого, даже хоть на одну смену. Я предупреждал, Власть слишком сильно заигралась, никуда проблемы не делись, на работу нужно ездить на свои, сидят дома, горят вместе с домами, в деревнях, в городах распад, жрут друг друга.
Верхушка Кремля сменила хозяина, но вместо одного, новый хозяин, увидел нечто другое, все в кредитах. Я сидел в своей лаборатории, выяснял, как воздействует моё лечение, ни одно заболевание не уходит, лишь параметры крови приходят в соответствие. Мало, невероятно мало статистических данных. Сам себя исследую, нет независимых источников, обследований, нет чистоты эксперимента, предвзятость.
Ведь мне делали уколы и врачи из Ада, скажем так, не смогли зайти с других сторон, зашли с этой, давят на исследовательский интерес. Ты же, исследователь исследования, смысл всей твоей жизни, нужна практика, нити должны тянуться прямо из реальности, предоставляя обследования, других зарегистрированных, иначе это тебя попросту изведёт. Нет эффективного сбора данных, смысл, ибо нет массовости. Тех, кого зарегистрировал, их так мало, какая может быть статистика.
Я в своём теле, нахожусь в бурлящем котле, меня так, распирает, захватывает, на меня это ничего не действует, наоборот. Сейчас я вас всех, так перекипячу, будете знать, но, увы, смысла нет, потом возрадоваться. Чему, так всё перемешал, оно и так, само бурлит, от возмущения.
Я в своём теле, которое восстановил, иглой рану зашил, только это тело было способно находиться в этом котле, или по колено в хаосе, без всякого ущерба для него. Поэтому и убили, дабы пытки ослабить, вверху находящимся, всплеском ярости, выплеснуть их из котла, кубики разные, коконы, совершенно не то действие произвели, не выплеснулись, не растеклись по поверхности, не создали игровое поле.
Нахожусь в позе эмбриона, это тело я уже давно сам из-под удара клинка, меча вывел, вычистил, а тут, первозданное, таким было создано, вот и пытались, соответствовать, а тут, ничто меня уже не тревожит, не всплываю, не погружаюсь.
Первые пять Небес, там Сатана, шестые Небеса, там отхожее место, все отходы на переработке, получается еда, там правит безумие, таких Небес три, поэтому три шестёрки, Антихрист, зверь, там много различных, скажем так котлов. Всех распределяют по категориям, видам, принадлежности. Дальше, седьмые Небеса, много секторов, Дьявол переходит в Бога, уровни разные чередуются, но у Бога то же есть, свои отхожие места. Таких Небес, то же три, поэтому три девятки, зверя там нет.
Еда невероятно счастливая, потому, что она не знает, что она еда. Есть ещё одни Небеса, общие, бесконечные, огромные звездолёты, с бортовыми номерами 666 и 999, сбрасывают туда всевозможную упаковку. Я там стоял, как ориентир, оно конечно удобно, подлетают поочерёдно, люк открывают, на меня не падает, всё над головой, во все стороны разбрасывается, что полегче, дальше улетает, своеобразная сортировка, но все таки, разве такое может хоть кому-то понравиться? Высыпают то не из детского совочка, а если нечто жидкое станут выливать.
Конфисковал звездолёты, не конфисковал, я стал полковником, всё равно уже не летают, но речь не об этом. Трудно переложить на слова, масштабы заоблачные, какие ко мне могут быть претензии, я всего лишь, проверяю, а оно само, идеально во всё вписывается, становление СССР, развал, уничтожение советского наследия, уничтожение своего молодого Дьявола, исполнение прихотей Отца вашего.
Первые пять Небес перешли под юрисдикцию Дьявола, прибрали к своим рукам Сатанинский процесс. Реальность основана лишь на России, русский язык, всё остальное, вторично, хотя вывернуть можно всё. Можно сказать и так, сбросили Дьявола с Небес, а можно, взял более низкий старт.
Поэтому, в огромном зале Дьявола рассыпались все хрустальные скульптуры, члены КПСС. Сейчас Кремль ринулся, нужно срочно уровень жизни поднимать, купли продажи монополистов, перед новым хозяином выслуживаться, чуть ли не бегом бежать, не опоздать на раздачу, разместить своих поближе, что бы ни забыли про Конец.
Все налоги бюджета, любой страны, только Дьяволу поступают. Небеса Сатаны, хоть природы там полно, Россия, но нищета не нужна, нужно строить, наши люди, в нашей стране, должны жить лучше, сказал Патрон. Это, как выглядит, спросил я, ещё больше воровать, вот только предателей расстреливают в первую очередь. Это, реклама, сказал Дьявол, даже хрустальные скульптуры нужно поддерживать, чем-то кормить.
Ничего нового, нужно реки расчищать, рыбу разводить, а можно, просто поубавить населения. Да, глядя на убегающих, побрякушки побросавших, сейчас я увидел только сами ноги, толпу, краешек красного платья женщины Дьявола, её изящные туфли, косточки на ногах такие соблазнительные, познал нечто ранее непонятное.
А рассыпавшиеся скульптуры стали иметь совершенно другое смысловое значение. Всё, предопределено, но спрятано, за тем или иным этапом. Распыление молодого Дьявола не оказалось напрасным, даже без моих заверений, сначала всех на фарш, а только потом будем смотреть, кто там, чего стоил.
Дьявол скинул мне список, золотой лист, на белом золоте, с окантовкой, золотыми буквами, фамилии, примерно одна треть от состава нынешней Власти Кремля. Список влетел в меня, там одни фамилии, без инициалов, некоторые фамилии уже можно было прочитать, но меня это не заинтересовало.
Ничего нет, никого нет, ничего не осталось, только я стою и Дьявол, мы в летней шёлковой одежде, высокие парни, вдвоём будем решать, кто достоин Воскрешения. Мне тут даже лень стоять, тем более, уже в курсе, поставил защиту от воздействия барельефа. Нет, все решения я принимаю сам, в автоматическом режиме, даже Дьявол мне для этого не нужен. Так же, я один, в костюме, стою зрелый мужчина, в другом месте, на другом краю, но на связи, всё моё во мне.
Предатель предателю, рознь, сказал Дьявол. Да, это понятно, увидел картинки, ритуал, ложе, посвященные, достойные, кого, как вербовали, что кто делал, всё предопределено, но кормить всё равно не буду, пусть их ложе само их и кормит. Для людей Дьявол другой, хоть для кого, я же Один и тот же. Всякое деяние, во благо, разнятся лишь получатели.
Я стою один, в своём костюме, первый уровень США стремительно заполняется, демократы постарались, вся территория США сокрыта под туманом агрессии. Дешёвый спектакль, сместим Трампа даже ценой развала своей страны, такая армия у США, везде присутствуют, оружием бряцают, а с кучкой оборванцев, в своей стране, не смогли справиться, за один день. Дьявол назвал имя, я не запомнил, не наше, сухое, пробил оборону армии США. Дни США сочтены? Ага, сколько уже было таких глашатаев, я никому, ничего не желаю.
Заражённые Коронавирусом, им даже не нужно проходить стадию трансформации, их прямо такими сюда выдавливает, мелкая нечисть. Со своим счётом, даже Сбербанк отошёл Дьяволу, как впрочем и все остальные банки, даже Греф может спать спокойно, не воровал, а передислоцировал, всё население. Все сотрудники, все предприятия, мне можно ни за кого не переживать. Кто на плаву, тот и остался, но многих и подмяли, сами, поэтапно, от ненужных избавляясь.
Денег много не бывает. Я увидел всю банковскую сеть и всю цепочку, стекающую из России, деньги, золото, в центре один банк Дьявола, вокруг ближайшее окружение, и разветвления, цвет, оттенок металла. Можно было и не воровать, но усиленно выслуживались, милость Божья, ничего не потеряли, ни на что тратиться не пришлось. Кто сможет, окрепнет, дойдут до Демонов, потом Ангелы, кто сможет, купит, обменяет, многих попросту кинут.
Действительно, там всё невероятно интересно, увлекательно, нет никакого давления Власти. Будь наглым, имей всех подряд, сколоти свою банду, но во тьме, в развалинах, прячутся такие твари, их тела имеют совершенно другой цвет. Мне, что-то совершенно не хочется боле с ними сражаться, хоть кого оттуда вытаскивать, спасать.
Я стал полковником, мне не нужно уже участвовать и на полях сражений, взрывы производить, мне и отсюда всё хорошо видно, но даже лень смотреть. Милость Божья, имеет несколько другое познание, мне нет никакого дела до всего этого, деньги решают всё, хозяева жизни, кто то был более осведомлён, раз так всё идеально встроилось, дошло до такого момента. Голос, вопиющий в пустыне, всем на посмешище? Нет, деньги есть не будешь и вопил я не для них, а для масс, но стать нечестью, более престижно, чем оставаться людьми. Всё это продержится некоторое время, потом это всё попросту разорвёт, мне такое совершенно не интересно, я в этом больше не буду учувствовать, сами дерзайте.
Иммунитет людей в последнее время катастрофически ослаб, особенно, кровь, сосуды, уничтожили уже много барельефов, а кто, как подаёт, под чью дуду пляшет. Предателей никто не кормит, зачем их плодить, сами в них лезут, а расстреливают предателей, в первую очередь, члены КПСС, отправились на переработку, жившие в СССР, вылезли волной из Ада, раскрыв рты, застыли.
Что-то мне нужно было там узреть для себя, узрел, выявил. Этот самый в рот, сказал Дьявол. Ага, так и есть, победитель у побеждённого, бесплатно и обоим хорошо, вот только, я не нуждаюсь, ни в победе, ни в проигрыше. Всё, что видит Дьявол по отношению ко мне, всё это не соответствует действительности, всего лишь чья-то невыполнимая прихоть.
Идут на стену волны и горизонтально, и вертикально, рты все раскрыв. Кремль так стал воспевать, демонстрировать, тиражировать, усиленно вкладываться, освещать, раскручивать победу над фашизмом, оно и понятно, для чего, теперь это для них свой личный праздник, вот только шевелиться нужно гораздо активнее.
Подпитка вещь не вечная, мы остались с Дьяволом вдвоём, ничего больше нет, значит, к еде так никто и не пробился. Да, дела, памятник никуда не денется, пока есть заинтересованные на него поглазеть. Пиши, не пиши, всё бесконечно, всё равно никуда не денется.
У меня была всего одна зацепка, а во что оно всё вылилось. Парень принёс идеальные по моей ноге сандалии, а ведь размер своей обуви я ему не говорил. С первого захода у меня не получилось, зашёл издалека, взял низкий старт, тёмные энергии, клубятся, стягиваются, мне ещё пока по колено. Нашёл, сразу подошёл, лежит нечто, прямоугольник, вверху арка, с выступами, словно зубья, внутри два больших проёма, сдвоенные, окантовка получилась почти квадратной, толщина арки не очень большая. Нельзя, это трогать нельзя, ядовитое, всё разъедает, арка невероятно древняя, потемневшая, не слоновая кость, а нечто неорганическое.
Я выгреб всё там находящееся, в ней какие-то невероятно чёрные сгустки, покрытые блестящей оболочкой, заполнил ими всё своё пустое тело, ко мне они нейтральные, горло зашил, ничего из меня не выходит, над аркой ещё разряженный туман был, сразу кинулся, всё собой заволок, а там уже нет ничего. Жри арку, мне она уже без надобности. С первого захода не смог это сделать, туман был более густой, успевал сожрать оболочку, некоторые сгустки я попросту мог потерять, растекались прямо в руке.
Мне торопиться некуда, я делаю один раз, но навсегда. Переместился, стоит знакомая мне метиска, только вот голова почти квадратная, в России родилась, руки у груди держит, всем себя предлагает. Я стою, пальцами правой руки к её руке дотронулся, впритык, а это что? На одном пальце у неё чёрная точка, гнойничок, у неё исчезло, из-за него, ею никто не воспользовался, у меня появилось. Это что, это не я, сказала она, я ничего не делала, не предлагала.
Я не об этом спрашиваю, начал выдавливать, теперь такое появилось у меня, вылез коготь, в какой-то мутной оболочке, конусом. Я тебе просто показываю, отломал, выбросил. Переместился, стоят две женщины, одна в возрасте, другая, молодая, красивая, плачет навзрыд, мужчина, мне нужен мужчина. Прибежало несколько, были среди них и совсем для неё не подходящие. Этот, вот тот, короче, я всех себе забираю, идёмте ко мне домой, подошли к ней, несколько исчезло, оставшиеся развернулись, идите и наловите мне ещё мужчин.
И началась охота. За мной увязался высокий, худой, в возрасте мужчина, нечто знакомое, только без наростов на лице, что-то у меня было, какое-то вещество кидал ему прямо в лицо, прилипало, а он от него просто отмахивался. Дело дрянь, всех тут переловили, меня в кольцо сжимают. Выскочил из площади на главную улицу, всё тут из тёмного бетона, что делать, бежать на пост к милиционерам, что я им скажу, были мужчины, их съела девушка, долго не поймут, следов нет, раньше догонит. По ходу это сам Дьявол, всех остальных мужчин уже съела.
Без надобности, им ходу сюда, нет, спустился в подземный туалет общественный, столько их уже прошёл, стою у крайней слева раковины, весьма долго руки мою, смыл всё вещество, раковина фарфоровая, всё остальное, серый бетон, краник весьма неудобный, прямо в стене, плиткой обложенной. Столько долго смывал и раковина забилась, нечто непрозрачное, молочное. Появился этот мужчина, справа от меня, пару раз дёрнул, выдернул кран из стены вместе с трубой. Это ты тут упражнялся? Нет, мужчина раскрыл свою мошонку, стал внутри вычищать под струёй воды, столько всего оттуда вылил. Я увидел одно яйцо, ни к чему не привязанное. Появилась между нами, на стене, зубная щётка, с держателем, всё из тёмных красок. Я взял щётку, хоть какое-то оружие.
Это моё, я буду чистить зубы, сказала девушка, появилась у третьей раковины. Сзади три открытых кабинки, мужчины, женщины, я не удивился, туалет общественный, всех съела, сюда прибыла. Её раковина не работает. Чего тогда ждёт, поставил щётку на место, у неё жёлтая щетина. Развернулся, пошёл на выход, кран не стал закрывать. Это ты столько слил, спросил мужчина вдогонку? Нет, я ни капли не проронил.
Вечер уже, утром немного пописал и это всё, лишь ничтожная крупица, из всей ночи проведённой там. Вечер уже, поздно вернулся, с сиесты, несколько дней, да и вообще, не о чем писать. Бесчисленное количество мельчайших действий, никак между собой не связанных, можно сказать и так, вообще нет ничего. Вначале хоть формировались названия тем, их стало так много, словосочетания подробились на слова, потом, даже слова, всё передробилось.
Я кружу в бесконечном танце смерти, медленно всплывая, погружаясь, или нахожусь на одном уровне. Я сам в безмятежном спокойствии, чего не скажешь об окружающем меня, все мельчайшие образования, затягивает и дробит в вихре. От чего уплывал, к тому и приплыл, ничем это не охарактеризовать, ничем. То, что происходит снаружи, выглядит совершенно не так изнутри.
Правда у каждого своя, но на одну и ту же правду, каждый смотрит в отдельности, со своей стороны, все в одном направлении, я же, на эту ту же правду, смотрю один, со своей стороны, со своей колокольни. Противоположность, что не говори, Бога нет, я за него. Процессы сами идут, выше меня сплошная дурка, ни кому не доступная, её направление, строго вниз, вплоть до реальности.
Вчера не дописал, всю ночь был там, пару раз возвращался, многое я уже проходил. Тут же, всё обобщено, масштабы, блоки, тёмные оттенки, тёмной серости. Я купил у соседа дорожную котомку за тридцать рублей, была мелочь в кармане. Стою в подъезде, с Ангелом, у лифта, квартир тут нет, одна площадка.
Резко наступил капитализм, всю поверхность, кто-то прибрал к своим рукам. Тут одни гаражи блоками, везде по одному подъезду. Забирайте и идите. Нет, выкупим по цене БУ. Но, всё равно идите, частная собственность. Мы с Ангелом молодые, просто знакомые, я нажал на кнопу лифта. Подъезд дома Бога отца, у меня тут есть своя квартира, лифт долго не едет, открыл котомку, посмотрел, а тут не только инструмент гаражный, но и заготовки в бутылках, котомка с крышкой, внутри гораздо глубже, чем снаружи.
Вытащил одну бутылку, посмотрел, Ангелу показал. Да это же томатный сок, есть и сливовый, живём. Чёрная резиновая пробка родом из СССР, столько народу тут было, все вниз ссыпались. Вместо квартир провалы, я хоть свою квартиру укрепил сам, все остальные даже не удосужились.
Приехал лифт, оказались на платформе, платформа большая, почти круглая, огорожена чёрными перилами, внутри земля, природа, снаружи, панорама. Оказался в самом конце, мы первые, но в курсе, народу будет. Прибежали ещё две девчонки, ещё два Ангела подросткового возраста. А ты чего сюда прибежала, сказала Ангел одной, строго насупившись, беги обратно, твоя очередь на кнопку давить.
Убежала, до ящика с кнопкой весьма далеко, Ангел за ней, чего бы ни напортачила. Я развернулся. Ты хоть останься, надо же любоваться панорамой, показывать. И третья за ними помчалась, сам любуйся, мы подружки, земля тут не ровная, я на возвышенности стою. Да, лень мне до жути, так, спиной облокотился. За оградой есть приличная каёмка, платформы, для безопасности, буду смотреть, как вы на кнопку втроём давить будете.
Дурка большая, столько тут различных дурилок. Долго я ходил по различным экскурсиям, тут вообще нет понятия Бог, никто, ничего не знает, религия, поклонения, пустое место. Тут только или ты, или тебя, но уже сформировано два поколения, одно у кормушки, другое, с деньгами.
Одни мужчины, картинки сформированы так, что сразу же, после действия оказываешься на платформе, открытый или закрытый вагон, женщины, девушки, вроде есть, где-то там остались, но охотятся тут исключительно на мужчин, парней, они и оказываются на платформах.
Стоят небольшие дома на поверхности, в молочном тумане, внутри у них огромные магазины, панорамы, техники нет, одна сверкающая роскошь, в стеклянных витринах, телефонов, тоже нет, но тут все с деньгами, на экскурсиях. Мне тут ничего не нужно, к этому я полностью равнодушен. Ранее я сказал Дьяволу, что его идиллия продлится недолго, ещё даже не попробовали, а уже многие стали отказываться от химии, уже знают, к чему это приведёт.
Тот мужчина сформировал неправильную колбасу. Я думал, что меня хотели этим спровоцировать, я просто молча ушёл, а продолжение оказалось несколько иным. В последнем магазине меня взяли в оборот, он самый большой, последний, тут продавались дома, деревянные, кирпичные, довольно приличные, но были и полусгнившие, полуразрушенные.
Капитализм, вся поверхность отошла кому-то в собственность, за долги, население сбросили, время деньги, дома уже не горят, все развалины убрали, сплошная частная собственность и всё в одних руках, поля, луга, дороги, во всё это превратилась глубинка России. Дома стоят весьма дорого, но, как можно такое продавать. Понятно, стоит манипулятор, картинки по панораме передвигаются, всё негодное манипулятор строительный, сразу же перерабатывает в труху, целая куча тлена, потом наверное возведёт, всё целиком, обратно, или кто купит тлен, построит, под себя.
Цены фиксированные, торгов нет. Ещё одно не дописал, а уже полностью меня захлестнуло другое, слишком дорого просят за эти дома. У меня есть там своя хибара, на пригорке, сколоченная из досок, сойдёт и она. Оказался на платформе, вся заполнена парнями, сидят на полу, в одном направлении, рядами, вагон, выход из которого никому не подвластен. Стоит инструктор, зажмите в зубах, сказал слово, я не понял чего, нашёл у себя, нечто пластмассовое, вроде пробки от цилиндрической упаковки, она в зубах не зажимается.
Я буду лишь искренне рад, если все мои выпады окажутся для всех вас пустым местом и перед полным распылением вас всех покормят. Даже увидел, сидят за столом счастливчики, дружно ложками стучат в свои миски уткнувшись, но проблема в том, что желающих покушать, начиная с самого верха, столько, что даже самим объедков не хватает. Не соизмерима потребность с количеством отловленных на колбасу, уже съеденных экземпляров мужского пола.
Деревяшку нужно зубами зажать, я по ней ударю, сказал инструктор, вышибу у каждого все гнилые зубы. На, держи, бросил свою полу гнилую рейку, мне. В руках у него возник деревянный широкий меч, мастер он фехтования, никем не превзойденный, меч хоть и деревянный, но повернёшь, словно бамбуковая палка, невероятно прочная. Некоторые парни показали свои зубы, мелкие, белые, невероятно прочные, острые, а у меня, редкие, есть и гнилые, это только снаружи я молодой.
Стало понятно, вышибут зубы и отправят на съедение. Я встал, хоть целые, хоть гнилые, но свои зубы, я никому вышибать не позволю. Переместились с инструктором на другую платформу, меня несколько удивляет полная покорность стада, но никого кормить я не намерен, ни так, ни собой.
Стали мы с инструктором фехтовать, рубить на равных, ничего нет, всё белое, он мне сделал скол на рейке, остриём щепки, её на бок свернуло, я ему произвёл порез на левой щеке, выступила кровь. Платформу снова поменяли, ничего нет, вот только белое, пришло в завихрение. Сейчас ты познаешь, выскочка, настоящую мощь, а то, так было, нисхождение. Товарный вид нельзя было портить, это мне понятно, но дело дрянь, в его руках появилась, невероятно острая, золотая сабля, длинная, тонкая, полусогнутая, да ещё в вихре энергий.
Я откинул от себя, ставшее вмиг, полной бесполезностью, своё оружие, одновременно выхватил из себя, древнейший пистолет, большой, с барабаном, отливающий алым золотом, выстрелил, даже не задумываясь, опередил и всё на одной линии, приличная дырочка в груди у инструктора образовалась, но не навылет.
Инструктор завопил, ты соединил несовместимое, так меня опозорил, не жить тебе после такого, вообще. Появился другой мужчина, более высокий, невероятно серьёзный, осмотрел рану, в тело инструктора были вшиты две таблетки рядом, попал между ними, пуля застряла, видимо, он мог быть, то мужчиной, то женщиной.
После осмотра, этот мужчина вытащил из раны один бочонок, вытащил сплющенную пулю, пули у этого пистолета весьма внушительные, осмотрел нечто похожее на напёрсток, во что таблетки превратились. Хватит орать, он мог тебя убить, но не сделал этого, инструктор замолчал, инцидент исчерпан. Никого я кормить не буду, а то, что их еда в таком случае будет неполноценной, пойдёт цепная реакция, до этого мне дела нет никакого. Я раскрутил на пальце свой пистолет, он окутался энергиями, снова в себя его поместил, перезарядил, или видоизменил, всё же несколько громоздкий.
Обычно я думаю, но тут, только действия. Долго добирался, полно народу, все взрослые, тёмные энергетические краски, мужчины, женщины, появляются, исчезают, выходят, заходят. Общественный транспорт, столько мельчайших деталей, молниеносных действий. Доставил, забрал, дал отпор, платформы тут комнатами из тёмного золота, вотчина Дьявола, одни прошли, других съели, не успеваю, проехал одну остановку на троллейбусе, можно выйти, не заплатив. Водителя и толпу рядом стоящую съели, в передние двери, а они широкие, трамвай на колёсах, толпа ломится, я преодолел немыслимое сопротивление.
Ты водитель, спросил я у входящего, мужчина кивнул, по ходу пьесы, водитель вышел, на остановке, теперь вошёл, с кондуктором, проверяющими, исполнителями. Возьми за проезд, а то я не успел оплатить, только вошёл, а тут уже нужно мне выходить. Водитель протянул руку, я положил ему пятирублёвую монету, водитель застыл, понятно, добавил ещё один рубль, проезд 6 рублей, но рука была не водителя, рука была Дьявола.
Я переместился, тут всё, как в наших мультфильмах, куклы США накрыло волной, насилия, вплоть до реальности, энергии насилия стали трансформироваться в воду, начался потоп, уровень воды медленно, но неуклонно поднимался. Долго я там разбирался, там присутствовал и сам Дьявол, кукла весьма мощная, представительная, довольно жуткий персонаж.
Всё тут было, из распада этой куклы, но в тоже время Дьявол присутствовал тут, незримо, а выше уровнем. Я стоял рядом, обсуждали вопросы, я внедрял, что нужно делать.
Бога нет, я Старший Следователь Небесной Прокуратуры по особо важным делам. Рокфеллер, старший вёл собрание, хвалился, мы уничтожаем природу, животных, рыбу в России, делаем это с таким цинизмом, вот теперь настала очередь США, там мы раскручиваем насилие вместе с техногенными катастрофами, всё отравляющими.
Разве могут люди такое вытворять, сказал я. Мы, не люди, верхушка, а все кто ниже нас, обречены, а ты, кто? Я, Старший Следователь, расследую уголовные дела, они вас не касаются, я по поручению Дьявола. Я тут встретил мужчину, который пробил за один день оборону армии США. Смысл этого оказался несколько другой, более обширный. Дьявол передал Рокфеллеру старшему лист из чистого белого золота, он был пуст, только Рокфеллер старший вместе со своей пожилой женой, проходит и некоторое его окружение, сам Рокфеллер старший должен фамилии вписать, ничего другим, ниже в ложе находящимся, попросту не светит.
Лист лежит на высокой тумбочке, несколько выступает одним краём, Рокфеллер старший и в этот лист хотел переместится, голову свою срезая, и многократно бился целиком в большое зеркало, хотел пройти в зазеркалье, ничего не получается, бился головой об каёмку НЛО. Туда перемещаешься, много может поместиться, но вся одежда тут остаётся.
Идёт потоп, но Бога нет, поэтому никого не утопит, теперь нужно самому утопиться, в воду головой, плашмя, рот открыв, только так, сказал я, а вам всем, нужно залезть в коричневые сумки, чемоданы, так себя утопить, только тогда переместитесь в НЛО, в индивидуальные ячейки.
Это НЛО одно, оно Дьяволом вам предоставлено, для вашего спасения. Дьявол тут не при чём, выполнил своё обещание, всё предоставил, но за один день была пробита оборона армии США, Коронавирус, все военные трансформировались, саботажи, подрывы, повальное загрязнение, сработала защита, вот только, с другой стороны, это было преподнесено, не Дьяволом.
Тут есть и персонажи с белой кожей, сами виноваты, слишком заигрались. Пожилая жена Рокфеллера села на табурет возле меня, в белом платке, повязан поверх чёрного, я не хочу умирать. Идут инструкторы, впереди шагают колонны, куклы маленьких детей, впереди один, их предводитель, более тёмный, более массивный ребёнок, первым бросился в воду, рот раскрыл, утонул, всплыл, за ним целые колонны маленьких кукол, заходят в воду, тонут, всплывают, головой вниз. Я то там, то свыше, то вид сбоку, всплывают, исчезают, следующие, полное помешательство, еле оттуда вырвался. Столь масштабная была картина, а написал, так вообще, словно и не писал совсем.