Вовка с мамой сажали морковку.
Мама сажала, а Вовка наблюдала за процессом. Особо помочь четырёхлетний карапуз не мог. На дворе стоял май 1940года.
Процесс Вовке нравился. Мама набирала полный рот семян, вставала рядом со вскопанной дедушкой грядкой , надувале щеки и дула.
Семена разлетались по грядке, а она присыпала их землей.
Ветерок сносил семена к одному краю.
Потом, когда морковка взойдет, зеленея дружной толпой у одного края грядки и мелькая редкими листочками на другом конце, дед будет ворчать:
-Ну что ты, Марья, опять наспех, да как попало! Бог трудников любит.
Но ворчал он незлобиво, мама улыбалась и подмигивала Вовке. И он тоже радостно ей улыбался, хотя совсем не понимал, что значит «трудников», но слово казалось ему смешным.
Мама была худенькая, молодая и очень красивая.
Отца Вовка не помнил. Когда он стал постарше, перед школой, мама рассказала ему, что однажды ночью за папой приехали на машине. Его увезли и больше он не возвращался.
Мама собрала наспех вещи и срочно уехала из Усинска к родственникам в Минусинск.
Усинск- Минусинск. Вовке понравилось это рифмующееся сочетание, он даже покатал его во рту: «Усинск- Минусинск».
Больше он про папу ничего не знал. Ни фамилии, мама побоялась её назвать, ни чем он занимался. Хотя звали его, вроде бы, Яков. Мама сохранила ему отчество от папиного имени.
Жили они на съемной квартире вместе с дедушкой и бабушкой, с ними жила и мамина подруга тётя Аня. Вместе с ними в одном доме проживало еще несколько семей. Двор был разгорожен на клетушки изгородями, чтобы не перепутать курей. У всех курицы были белые, и только у деда была пара пеструшек. Откуда они взялись, никто не знал, но соседские ребятишки бегали на них посмотреть и завидовали Вовке.
В одной из комнат жила семья с двумя ребятишками. Они были смуглые и черноголовые. Но Вовке запрещали с ними играть. У них тяжело болел отец, он натужно кашлял ночами и почти не выходил во двор.
Дедушка называл его странным словом: «Туберкулезник».
В начале лета он умер. На двор приходило много народу. Женщины плакали. Потом его куда- то увезли на телеге, а через пару дней съехала с квартиры вся его семья.
***
Лето сорокового года было не жарким. Зато дождей было предостаточно.
Гулять получалось редко, и Вовка ловил каждую минутку, чтобы выскочить во двор.
Вот и теперь он увязался с бабушкой кормить курей. Было жарко и душно. С утра опять прошел дождь и лужи, как сказала бабушка «парили».
Немного не дойдя до своей загородки, бабушка вдруг странно взмахнула руками и грузно осела на землю.
Вовка потянул бабушку за руку, но она только широко открывала рот, как рыба, которую дед иногда приносил с речки.
Запаренные отруби рассыпались из чашки, а куры бестолково метались с другой стороны загородки, тщетно пытаясь достать до корма.
-Деда, деда!!!,- закричал Вовка и с плачем кинулся в дом.
-Там баба упала и не встает!!!,- слезы текли уже ручьем , а он размазывал их по лицу.
Бабушку занесли в дом и уложили на кровать.
Вечером к ним пришел высокий мужчина в белом халате.
Он что-то делал за занавеской у кровати, на которой лежала бабушка, а потом долго разговаривал с дедом на кухне.
Бабушка еще несколько дней лежала. Она не ела и не пила, хотя Вовка даже стащил для нее из буфета кусочек сахара.
Он вложил его в бабушкину ладонь, пальцы бабушки дернулись, но ладонь не сжалась, и кусочек сахара упал рядом с кроватью.
Потом пришло много народу, опять плакали женщины, понурый конь притащил телегу и бабушку куда- то увезли.
Вечером Вовка долго не мог уснуть. Мама была хмурая, и он притворился спящим.
Мама погладила его по голове, прилегла рядом и затряслась в беззвучном плаче.
Вовке стало страшно. Ночь была долгая, а сны непонятные и путаные.
Детское горе отходчиво. Утром ярко светило солнышко и Вовка отправился к воротам. Он решил, что там будет ждать телегу, на которой его бабушка должна приехать обратно.
***
Продолжение здесь :
https://zen.yandex.ru/media/id/5f7c8d34ebb87c11de012800/voina-5faea2fa1064d30b6c55be4d