«Зал Страхового общества. Один только раз, в субботу, 15 (2 июня), концерт знаменитого тенора, артиста государственных театров Дмитрия Алексеевича Смирнова при участи артиста государственных театров Г.М. Жданова (бас) и известного пианиста С.В. Самуэльсона. Подробности в программах. Начало концерта в 9 с половиной часов вечера (по новому времени). Билеты в магазине Б.В. Зарнова в день концерта в помещении Страхового общества», - читали вологжане очередное «музыкальное» объявление на первой полосе воскресной газеты «Вологодский листок» за 27 мая по старому календарю, а по новому – 9 июня 1918 года.
О том, что в течение последующей недели все вологодские меломаны жили в предвкушении чуда, нечего было и говорить: слишком напряженным и опасным было время, когда сам Дмитрий Смирнов, «краса и гордость русского искусства», один из корифеев столичной сцены и один из лучших её лирических теноров, отважился приехать в Вологду! Удивительнее всего было то, что это выступление не только состоялось, но и прошло с невероятным успехом, что и подтверждает местная печать. Неизвестный автор рецензии, скрывшийся под псевдонимом «Kis-moll», восторженно писал о концерте Смирнова, как о «крупном событии местной музыкальной жизни и светлом празднике для всех, любящих родное, дорогое искусство».
Сегодня имя Дмитрия Алексеевича Смирнова (1882-1944) известно лишь немногим; говоря о знаменитых русских тенорах первой трети ХХ века, чаще вспоминают Леонида Собинова, который не уехал из страны в разрушительные постреволюционные годы. Смирнов был из тех вокалистов, который в 1920 году покинул Россию и жил за границей. Вероятно, именно этот факт стал причиной того, что в советской России о нём старались не вспоминать.
Смирнов обладал звучным голосом широкого диапазона и в совершенстве владел филировкой высоких нот. Современники называли его певцом итальянской школы, и хотя он пел на русском языке, «казался иностранцем на русской сцене». Об исключительном мастерстве Смирнова писал Сергей Лемешев в своих воспоминаниях «Путь к искусству» (Лемешев С.Я. Путь к искусству. – М., 1974. – С 167-172). Сергей Яковлевич слушал певца в грамзаписях, считая их «не только источником наслаждения, но и познания», он также видел Смирнова на сцене, когда тот во второй половине 1920-х – начале 30 годов приезжал в Советский Союз с гастролями.
Премьер Московского Большого и Мариинского театров, Д.А. Смирнов в разное время пел на сценах «Гранд Опера» (Париж) и «Ла Скала» (Милан), «Метрополитен-опера» (Нью-Йорк) и «Друри-Лейн» (Лондон) и других театров Европы и Америки. Среди его партнеров по сцене были Антонина Нежданова и Фёдор Шаляпин, Титта Руффо и Энрико Карузо, а дирижеров – Сергей Рахманинов и Артуро Тосканини (см.: Пружанский А.М. Отечественные певцы. 1850-1917: словарь. –М., 2000. –Часть 2. – С. 49-50).
Его любимыми партиями были Ленский в «Евгении Онегине» и Герман в «Пиковой даме» П.И. Чайковского; Левко в «Майской ночи» Н.А. Римского-Корсакова и князь в «Русалке» А. Драгомыжского, Альфред в «Травиате» Д. Верди и Ромео в «Ромео и Джульетте» Ш. Гуно, Лоэнгрин в «Лоэнгрине» Р. Вагнера и Альмавива в «Севильском цирюльнике» Д. Россини. Но вокальным шедевром, «визитной карточкой» певца, без сомнения, была партия Герцога в «Риголетто» Дж. Верди.
После Октябрьской революции Д. А. Смирнов пел на сцене Большого театра в Москве. В мае 1918 года он приехал в Вологду с единственным выступлением. И вологжане были благодарны певцу.
«Успех был огромный! – продолжаем цитировать рецензию в газете «Вологодский листок». – Буря восторга сопровождала почти каждый исполненный номер программы. … Вокальные ресурсы г. Смирнова огромны. Большое мастерство пения, равно как и эмоциональная сила внутреннего переживания – всё это настолько ярко, сильно и убедительно, что слушатель положительно зачарован, заворожён; что он ощущает в тайниках своей души пробуждение чего-то бесконечно прекрасного. Такова сила воздействия истинного таланта».
Знаменитый тенор представил вологодской публике обширную программу, в которой прозвучали арии из опер Чайковского, Римского-Корсакова, Массне, Бизе и Верди, романсы и народные песни. И зал реагировал на исполнение не менее эмоционально, когда, завершая программу, артист показал виртуозную каденцию «a la Мазини» в знаменитой песенке Герцога из оперы Верди «Риголетто»!
Не меньший успех имели и партнеры знаменитого тенора – «талантливый пианист и аккомпаниатор г. Самуэльсон и г. Жданов (хороший бас)», исполнивший знаменитую арию о клевете из «Севильского цирюльника» Д. Россини. «Концерт, в общем, произвел отличное впечатление. – констатировал «Вологодский листок». – Публики собралось много».
Думается, вряд ли знаменитый тенор предполагал, что уже через два года его ждёт вынужденный отъезд из охваченной Гражданской войной страны. Летом 1919 года он еще сделает гастрольный тур по городам Крыма, Украины и Кавказа, а уже весной 1920-го на пароходе «Афон» покинет Новороссийск, чтобы потом выступать на сценах Парижа, Лондона, Монте-Карло и других городах Европы.
Но певец не забывал Родину: с 1926 по 1930 годы он ежегодно приезжал в советскую Россию на гастроли, участвовал в спектаклях Большого театра и даже записывал на радио музыкальные программы. В 1932 году он получил эстонское гражданство, некоторое время жил в Англии, а с ноября 1937 года вернулся в Прибалтику. Жил и работал сначала в Таллинне, а потом в Риге.
В 1940 году Д.А. Смирнова пригласили преподавать в Московскую консерваторию, а на осень 1941 года планировались его гастроли в Ленинграде. Но все планы прервала война. Дмитрий Алексеевич Смирнов скончался в оккупированной гитлеровцами Риге 24 апреля 1944 года.
В 1927 году поэт Игорь Северянин, живший тогда в Эстонии, написал стихотворение «Отличной от других» и посвятил его своей жене и музе, эстонской поэтессе Фелиссе Круут. В этом поэтическом посвящении и, одновременно, портрете утонченной и образованной молодой женщины есть такие слова:
… Ты не красишь лица, не сгущаешь бровей
И волос не стрижешь в жертву моде.
Для тебя есть Смирнов, но и есть соловей,
Кто его заменяет в природе.
Игорь Васильевич был не одинок в таком сравнении, ведь и современникам Дмитрий Смирнов казался «певчей птицей», к пению которой «стал прислушиваться мир».
И в начале лета 1918 года среди восхищенных слушателей Дмитрия Алексеевича были вологжане.
