ГЛАВА ВТОРАЯ
- ПЕРВЫЕ ВСТРЕЧИ
Со двора выбежала собака – Серко, завилял хвостом.
- Признал? – спросил Аверьян.
Из дома вышла Матрена, хозяйка дома, вскрикнула:
- Батюшки, приехали миленькие!
Вытирая платком слезы, подошла она, поздоровалась с бабами, перекрестила их перстом, пригласила в дом.
Дементий Перминов завернул коней на свой участок, решил разгрузить арбу с вещами у избы. Аверьян с Савелием наскоро разгрузили домашнюю утварь у своего дома, вернулись к хозяйскому двору, в ограде стояли люди, самого Ивана Лебедева не было, видимо еще не приехал с покоса.
Первой в дом вошла Евдотья, перекрестилась, припала на колени перед иконами, запричитала молитву. За ней вошла Аннушка с Маней, перекрестилась перед иконами:
- Дай Бог счастья в этом доме, - проговорила в полголоса, повернула голову, оглядела внутри избы, про себя подумала: «добрые люди живут тут!».
Егор Юферов разгрузил свои домашние вещи под навесом во дворе Лебедевых. Бабы все вместе накрыли стол, угощали ямщиков наваристой ухой, жареной рыбой, грибами, другими выставленными закусками. После угощения ямщики решили на месте ночевать, по утру выехать в обратный путь.
Аннушке трудно было оценить все с первого взгляда, одно ее успокаивало, что доехали благополучно, хозяйка в гостеприимстве не отказала. Матрена для гостей накрыла обеденный стол, пригласила баб и детей:
- Пожалуйста, откушайте с нами, с дороги видно проголодались, мужики потом поедят.
Бабы притрагивались ко всему с опаской, застенчиво брали на кончик ложки еду, часто без нужды вытирали кончиком платка губы. Матрена ухаживала, приговаривая:
- Кушайте, не стесняйтесь, Бог нас не обидел, всего в достатке и грибков, и рыбы, и ягод не ленись, знай собирай.
После угощения Матрена от баб не отходила, стараясь своим вниманием угодить им, говорила:
- Располагайтесь покуда у нас, в тесноте не в обиде, достроите свои дома, переедите на свое подворье.
Пообедали и мужики. Савелий позвал отца пойти перенести сгруженную домашнюю утварь в избу. Ему хотелось получше рассмотреть усадьбу, дом где предстояло жить. Аверьяну и самому не терпелось сходить и посмотреть пашню, как растут хлеба. Вышли со двора, миновали ключ, подошли к одиноко стоящему дому. Занесли всю утварь, домашние вещи.
- Тятя, - сказал Савелий, - нам сперва надо сбить печь, а потом заняться и отделкой внутри дома.
- Надо, - отозвался отец.
Савелий остался на усадьбе, Аверьян пошел посмотреть засеянное поле, как взошла и растет рожь, пшеница, овес. Вдоль тропы росла трава, Аверьян посмотрел вокруг, подумал: « тут если выкосить, можно поставить добрый стог». Пшеница росла редковато, немного засорена, овес рос невысоким: « на первый год сойдет»,- отметил про себя Аверьян.
В доме Лебедевых бабы подключились к работе хозяйки, затопили баню, наносили воды. К вечеру подъехал с покоса сам хозяин, увидев во дворе коней, поотдаль повозки: «приехали», - подумал Лебедев. Поздоровались во дворе с людьми, Аверьян вышел встретить Ивана Лебедева. При встрече обнялись, представил Аверьян старшего своего сына Савелия. Помогли Ивану распрячь коней, отвели их в конюшню.
В доме Лебедев поздоровался с бабами за руку, спросил:
- Как добрались?
- Доехали слава Богу, - ответила Евдотья.
- Не показалась ли изнурительной и далекой дорога?
- Большая Россия, да мало народа видно живет, все леса да горы, мало пашень.
- Рассеются мужики, распашут поля - будут пашни, - сказал Иван Лебедев.
Аннушка помыла в бане Маню, вместе с Евдотьей помылись сами. Савелий с мужиками в баню не пошел, не приучен был к пару. Аверьян с Иваном Лебедевым, Егором Юферовым парились до седьмого пота. Пришли в дом распаренными, раскрасневшимися. За ними помылись Савелий с Никиткой, приехавшие семьи, хозяйки дома.
Мужики отдохнули после бани, сбросили с себя всю тяжесть после длительного и тяжелого пути, почувствовали свежее себя.
- Баня с горячим паром, с веником восстанавливает силы, - сказал Егор Юферов.
К ужину сварили из свежей рыбы наваристую уху, нажарили в сметане карасей, грибов, выставили из прежних запасов ягод, варенья. Савелий поставил на стол по бутылке водки и наливки. Хозяин дома приветствовал:
- Аверьян и Егор, с удачным прибытием вас на место с семьями, дай Бог то быстрее вам обжиться, - сказал за столом Лебедев. Выпили хмельного, поужинали все вместе. Мужики вышли из застолья, во дворе закурили, продолжали разговор на житейские темы. Бабы завели между собой разговор о житье-бытье. Матрена поделилась своими планами по заготовке на зиму грибов, ягод, приготовлением и хранением их. Мужики долго еще говорили между собой, поделились об урожае кедровых орех. Спать улеглись в шалаше.
Аверьян встал с восходом солнца, сходил на Пойму, вытряхнул из морд рыбу, принес к завтраку. По договоренности с вечера, мужики собрались утром на покос, метать сено. Начали было собираться бабы, Лебедев распорядился, чтобы оставались дома, занялись своими хозяйственными делами, сходили бы на свои усадьбы, посмотрели бы избы.
На покосе работа спорилась. Савелий конем с веревкой подтянул к стогу копны, Юферов с Аверьяном подавали вилами сено, Лебедев стоял на верху, вершил стог. В четыре пары рук быстро сметали сено. По возвращении Лебедев отбил косы, мужики поутру вышли косить траву для своего двора.
На месте покоса Аверьян сделал первое прокосище, как делал Лебедев. Показал сыну, как держать и косить литовкой. У Савелия, как раньше у отца, литовка то втыкалась в кочки, то промахивалась по верхушкам травы. Отец видел, как мучается сын, подошел взял из рук литовку.
- Ты Савелий волю дай плечу, размах руке, и не клюй литовкой, плавно проводи у земли, сделай шаг вперед и снова взмах.
Савелий попробовал косить как отец, немного получилось, прошелся обратно по скошенному, присмотрелся: «валки еще не складывались, как у тяти», - заметил себе он.
Днем пообедали, отдохнули немного, продолжали косить. К исходу дня Аверьян заметил, у сына прокосище было чистым, валок укладистым. «Значить, освоил сын литовку!»
К вечеру прошли по скошенному, взяли на плечи литовки пошли к дому. По пути Савелий признался:
- Тятя, литовкой-то косить легче, чем нашей горбушей.
- Попросим Лебедева отбить еще литовки. Завтра по росе попробуем косить, трава легче коситься.
За ужином бабы поделились своим впечатлениями о доме, усадьбе. Отметили, что место хорошее:
- Обживем, побольше распашем огород, по весне насадим всего.
- Все будет. И пашня, и огород заведем, и свое хозяйство, дайте нам немного на это время, - сказал Аверьян.
Отец с сыном по три дня ходили косить траву, обкосили кусты, валежник.
- На следующий год с тобой сын, разберем и расчистим валежник, будет больше места под покос.
- Я тятя думал с другом, нам надо занять заливные луга, а тут приедут на поселение новые люди, займут место под пашню и распашут наш покос.
- Правильно сын говоришь, подсохнет трава, сгребем и сложим в копны. Через дня два-три, как уложиться сено, сметаем в стог.
Спустя несколько дней Аверьян повел сына показать луга и покосить там два-три дня. Остановились у большой лиственницы, сложили свои вещи. Аверьян позвал сына посмотреть небольшую речушку Козульку, заодно и набрать и свежей водички для питья. При подходе к ней сразу повеяло таежной прохладой и нежным медовым ароматом от цветов. Савелий нагнулся испить водички, увидел плавающих рыбешек:
- Тут тятя рыба водится! А вода какая чистая да холодная!
- Вытекает видно из родника в глубине тайги, - подтвердил отец.
- А кто дал ей такое нежное название – Козулька?
Отец рассказал сыну, что поведал ему Лебедев:
- Отсюда и пошло ее название.
По два дня косили траву. При возвращении к дому Савелий поделился своими мыслями:
- У Козульки можно распахать пашню.
- Распахать то можно, но будет ли толк?
- А почему не будет? От Козульки тянет прохладой, хлеба могут не вызреть, да посевы могут потопать звери, выклевать зерно птицы. Под пашню земли много поблизости от дома. Пока займемся покосом, пахать погодим, а там посмотрим, как дела обернутся у нас в хозяйстве, - ответил отец.
На следующий день Аверьян повел семью на покос грести сено. Маню оставили с Никиткой дома, играла во дворе со внуком Ефросиньи Кирсаном. Аннушке и Евдотье хотелось поблизости посмотреть поля, луга, пашню и побывать на Пойме, о которой так много за эти дни наслышалась от хозяйки дома. Сено сгребли зеленое, пахнущее, уложили в копны.
- Как уляжется, сметаем в стог, - сказал Савелий.
Еще с неделю стояла ведренная погода, за это время семья Аверьяна завершила покос, привезли к усадьбе глины на печь. Неожиданно с северо-запада подул ветерок, вскоре закачались верхушки стоящих вблизи деревьев. На усадьбе стало не уютно. Савелий взглянул на небе, и сколько он мог его видеть, был затянуто тучами.
Сквозь деревья отдаленно блеснула молния, за ней далеко и гулко раздались раскаты грома. По реке накатывалась грозовая туча. Бабы быстро убрали под навес все, что могло попасть под дождь. Приближалась гроза. Совсем близко сверкнула ослепительная молния, за ней с треском раздался гром. Гроза громыхала, медленно скатывалась вниз по реке, уходила все дальше за каменную гору.
Первые крупные капли дождя с силой ударились по стеклу оконных рам, за ними пронесся косой дождь, через некоторое время выровнялся, пошел он умеренно. Аверьян не мог себе представить грозу в лесу, от одного воспоминания пережитого в тайге бурана стало не по себе.
Евдотья дома заметила:
- Ильин день не бывает без дождя, на Илью всегда гроза или дождь.
- Теперь он для нас не так страшен, - проговорил Савелий.
- Дождь для земли нужен, но как бы не прибил хлеба к земле, - сказал Аверьян.
Грозовой дождь прошел, облачные тучи предшествовали большому длительному дождю. Больше суток он мочил землю, стой же быстротой, как начался – прояснилось, солнце выглянуло, на лужайках отсвечивалась вода.
