- Опять собрались! – прикрикнула вечером Ксения Ивановна на молодежь, сидевшую на скамейке около подъезда. Она вышла на балкон снять высохшее белье.
- А чо, нельзя, чо ли? – спросил кто-то снизу. – Мы чо шумим, чо ли?
- Весь подъезд загадили, заплевали! Идите вон туда, - она кивнула в сторону трех тополей с полуразвалившейся беседкой, - и сидите там, курите, семечки лузгайте. А то сейчас милицию вызову!
- Не милицию, а полицию, - поправил кто-то. – Отстала от жизни, тетя.
- Он меня еще и учить будет! Вот сейчас и вызову полицию!
- Хе, напугала! Вызывай.
Швырнув снятое белье на диван, Ксения Ивановна направилась к телефону, но ее остановил муж, Петр Кузьмич:
- Погоди, не звони. Дай-ка, я с ними сам поговорю.
Одевшись, он прихватил с собой пудовую гирю, с которой делал по утрам гимнастику.
Выйдя из подъезда, с гирей на плече, он решительно направился к молодежи, сидящей на скамейке.
- Ты чо, дядя? – с опаской спросили его двое, поднявшись со скамейки.
- Не бойтесь, не ударю! – ответил Петр Кузьмич и поставил гирю на землю. – Вот, видите гирю? Один пуд – шестнадцать килограмм.
- Ну и чо дальше?
- Если кто-нибудь из вас поднимет ее одной рукой хотя бы десять раз, то можете здесь гадить, плевать и мусорить! Разрешаю!
- А сам-то, дядя, хоть поднимешь? – хихикнул кто-то из сидящих.
Петр Кузьмич поднимал ее пятнадцать раз, когда делал дома зарядку.
- Подниму! – ответил он и отжал гирю пятнадцать раз. - Ну, кто? Давайте, давайте!
- Ну, давай, я попробую, - поднялся со скамейки какой-то парень в куртке и легко отжал гирю тридцать раз.
План Петра Кузьмича по воспитательной работе среди молодежи разваливался на глазах, и он не знал, что ему сейчас делать. Положение, в котором он находился, было незавидное.
- Да ладно, дядя, не переживай! – сказал парень, отжавший гирю тридцать раз. – Не будем мы тут мусорить. Ты правильный мужик. Слышите, пацаны, не мусорить. Вон, в урну бычки бросайте. А вот так можешь – на попа?
И парень, взяв гирю за ручку, поднял её днищем кверху ещё десять раз.
Раз пять Пётр Кузьмич мог бы это сделать, но сейчас у него уже не было сил.
- Ну и что там? – спросила Ксения Ивановна мужа, когда тот вернулся с гирей домой. – Я уж тут с балкона посматривала: думаю, если что, милицию вызову.
- Нормально все, - ответил Пётр Кузьмич. - Не надо милиции.