Это называют по-разному: прокрастинация, писательский блок, творческий кризис или тупик. Но все эти наименования означают одно и то же: мы садимся за станок и не можем выдавить из себя ни строчки.
Говорят, писательский блок — это пережиток детства, когда мы действовали под чьим-то руководством. Домашние задания мы выполняли под надзором родителей, контрольные — под острым взглядом учителей. Даже для творчества, вроде рисования или занятия музыкой нам необходимо было одобрение взрослых. И позже, поступив в университет, мы действовали по чьей-то указке, а многие и сейчас на работе выполняют поручения по плану, который составил для них начальник.
Зато при просмотре сериалов, игре в компьютер или футбол мы полностью отдаёмся этому занятию, не замечая, как пролетают часы. Дело в том, что от этого мы получаем удовольствие.
Что же не так с писательством? Казалось бы, мы занимаемся этим по своей воле, а не по поручению начальства, но не всё так просто.
Нам нравится придумывать миры, персонажей, передряги, в которые попадают герои. Вдохновение захватывает нас с головой и мы погружаемся в писательство. Но дело в том, что рано или поздно вдохновение проходит, и в голове включается тот самый тумблер, который включался при написании домашнего задания или при заполнении недельного отчёта на работе.
Да, в школе нам говорили, что знания понадобятся для работы, а на работе — что есть перспектива роста, но всё это где-то вдалеке. Мы не видим этого, не чувствуем. Нас заставляли и заставляют силы извне, вроде родителей, учителей, начальника или перспективы остаться без премии. Но зато если бы нам сказали, что через полгода нас ждёт повышение, появилась бы мотивация приложить усилия.
Так же и при написании произведения, особенно большого. Когда мы его напишем? Через месяц, три, полгода, год? Уже это демотивирует, а если мы не знаем, что будет происходить в процессе, не видим пути наших героев, а концовка ещё так далека и туманна, — это и вовсе может вогнать в депрессию.
Настаёт момент, когда надо сказать себе: то, чем я занимаюсь — это серьёзно. Мы должны стать тем самым взрослым или начальником, который направит в нужную сторону.
Планирование отлично поможет в этом нелёгком деле. С готовым планом мы видим, что вот здесь герой встречает дракона, здесь побеждает, а потом отыскивает принцессу. Нам легче ориентироваться в нашей истории, когда под рукой уже готовые действия героев. Мы сами себе начальники — составили для себя план работы, как создают его на предприятии. Когда наглядно показано количество работы, которую необходимо проделать, гораздо проще сказать себе: вот мои 25 пунктов, вот начало, середина и конец, и если я буду воплощать по одному пункту в неделю, то закончу через полгода.
Кто-то скажет, что таким образом теряется то самое волшебство творчества, когда герои тебе неподвластны и действуют, словно живые, ведя историю за собой, а ты лишь наблюдаешь и удивляешься тому, как они заполняют книгу. Отчасти вы будете правы, но с другой стороны такой способ работы подходит скорее для небольшого произведения, но крупная проза требует составления хотя бы примерного плана.
Волшебство никуда не денется, ведь вы прописываете лишь действия: «Вася попросил кузнеца выковать ему меч, и отправился к ведьме, чтобы та показала ему дорогу к замку дракона». А уже при написании, заполняете действия описаниями, диалогами, деталями, обрамляете вашей особой стилистикой. Это всё не менее увлекательно, но при этом учит работать без вдохновения, что подчас просто необходимо.
Недаром бо́льшая часть профессиональных писателей предпочитают планировать свои произведения, хотя многие в писательстве уже собаку съели.
Ну а муза — штука хитрая. Она может прийти и во время написания, как аппетит приходит во время еды. Но важен тот факт, что в таком случае «аппетит» не придёт, если «еды» попросту нет.