Должность городского головы впервые учреждена в России Императрицею Екатериною II, в конце 1766 года, по специальному случаю, вызванному назначением известной Екатерининской „Комиссии для составления проекта новаго Уложения". В 1766 году был издан манифест о созыве в Москву депутатов от присутственных мест Российской Империи, от всех классов свободнаго населения и от представителей городов 1). В обряде выборов городским населением депутата предписывалось „выбрать сначала, между собою, кого хотят городским головою, который уже и руководит выборами депутата. В „Учреждении о губерниях" сказано, что городской голова выбирается городским обществом чрез всякие три года по баллам 2).
Источниками при составлении настоящаго очерка служили: а) сохранившиеся от пожаров дела архива казанской городской Думы, за что автор обязан глубокою благодарностию бывшему городскому голове Сергею Викторовичу Дьяченко, разрешившему доступ в этот архив; б) даты, снятыя с надгробных надписей на казанских кладбищах, и в) старыя рукописи из принадлежащаго автору собрания материалов по Казанской истории.
----------
1) См. Приложение к „Наказу", изд. 1776 г., стат. 3.
2) Проф. Дитятин: „К истории жалованных грамот дворянству и городам". 1895 г., стр. 112 и 128.
— 6 —
I. Иван Федорович Дряблов. 1767, 1768, 1769 гг.
Первым городским головою в Казани был содержатель казанской суконной фабрики, местный купец и голштинской коммерции советник Иван Федорович Дряблов 1). Почему Дряблову присвоен титул „голштинской коммерции советника", как именовался он в официальных бумагах своего времени 2) и как это значится на его надгробном камне в Кизическом монастыре,— нам неизвестно. И. Ф. Дряблов, родившийся 15 сентября 1728 года, происходил из посадских людей г. Чебоксар, где фамилия Дрябловых принадлежала многим купцам и мещанам. Некоторые из представителей этой фамилии в первых годах XIX столетия переселились в Казань.
В „Журнале казанскаго городового магистрата" за 1803 г., лист 76, записано:
„Слушали: прошение казанскаго мещанина Ивана Дряблова о возвращении ему представленной доверенности, данной от казанских мещан Федора и Дмитрия Дрябловых на предмет исходатайствования предоставленнаго во владение его доверителей оставшагося после родственника голштинской коммерции советника Дряблова-ж состоящаго в г. Чебоксарах дома, от тамошней полиции. Приказали: просимую доверенность возвратить."
О первом казанском городском голове приходится дать очень немногия биографическия сведения за отсутствием данных. Все бумаги о Дряблове и содержавшейся им суконной фабрике, перешед-
----------
1) Проф. С. М. Шпилевский: „Путешествие Императрицы Екатерины II по Волге". См. „Камско-Волжскую Газету" (изд. Н. Я. Агафонова), 1873 г. №№ 25 и 26.
2) Под текстом „Наказа жителей г. Казани" депутату в Екатерининскую коммиссию купцу И. И. Кобелеву, Дряблов подписался так: „К сему наказу выбранный от казанских граждан голова, голштинской коммерции советник, казанской суконной фабрики содержатель Иван Дряблов. (См. „Сборник Императорскаго Русскаго Историческаго общества". Том 107-й, Спб. 1900 г., стр. 509—522).
— 7 —
шей потом во владение казанских дворян Осокиных, уничтожены покойным П. Г. Осокиным незадолго до его смерти († 26 февраля 1898 г.).
Как содержатель суконной фабрики, И. Ф. Дряблов был человек далеко не безупречный. Историки обвиняют его в притеснении рабочих, в урезании им платы и причинении других угнетений. Фабричные жаловались начальству, прося оставит им ту плату, какую получали они при прежнем владельце фабрики, купце Михляеве, и сенат уважил их ходатайство 1). Однако раздраженный Дряблов, не обладая ни благоразумием, ни тактом, продолжал другими способами притеснять суконщиков, забывая, что такими действиями вредил правильному и успешному ходу работ. С этого времени начинается ряд серьезных безпорядков среди фабричных рабочих, выражавшихся в форме бунтов, которые усмирялись всякий раз уголовным порядком, с наказанием протестовавших кнутом или прогнанием сквозь строй, и ссылкою в Сибирь. Молодых, по наказании, отдавали в солдаты 2).
Для нашего времени единственным памятником, связанным с именем перваго городского головы, сохранился в Казани (если не считать полуразрушеннаго здания суконной фабрики), так-называемый „Дрябловский дом“, в котором имели пребывание приезжавшие в Казань августейшие гости: Петр I в 1722 году и Екатерина II в 1767 году. Что Петр Великий останавливался в „Дрябловском доме“, принадлежавшем прежде родственнику Дряблова купцу И. А. Михляеву,— это утверждают местные историки: М. С. Рыбушкин („История Казани", изд. 2, часть I, стр. 107); Н. К. Баженов.
----------
1) См. „Историю России" Соловьева, изд. 1895 г., кн. V, стр. 156.
2) Желающие познакомиться подробнее с эпохою волнений казанских суконщиков могут обратиться к очерку Я. Посадскаго: „Как добились себе воли казанские суконщики" (См. „Первый шаг". Казанский литературный сборник. 1876 г., стр. 415-438). Очень интересныя сведения о том-же можно найти в трудах: проф. В. И. Семевскаго: „Крестьяне в царствование Екатерины II", изд. 1903 г., т. I, стр. 549 и след. и М. Туган-Барановскаго: „Русская фабрика в прошлом и настоящем". Изд. 1900 г., т. И, стр. 148.
— 8 —
(„Казанская история,“ ч. II, стр. 57); проф. С. М. Шпилевский: („Указатель исторических достопримечательностей г. Казани", 1873, стр. 61); М. Н. Пинегин („Казань в ея прошлом и настоящем, 1890, стр. 153), и проф. Н. П. Загоскин („Спутник по Казани", 1895, стр. 188). Что-же касается пребывания в „Дрябловском доме" Императрицы Екатерины II, то факт еще более безспорен, если принять во внимание „Дорожный журнал", который велся во время путешествия государыни по Волге в 1767 году и который напечатан в „С.-Петербургских Ведомостях" того-же года, в прибавлении к № 58-му; если принять во внимание письмо Екатерины к гр. Панину из Казани, напечатанному в „Сборнике русскаго историческаго общества," т. X; если, наконец, принять во внимание показание историка Казани адъюнкт-профессора Рыбушкина, начавшаго службу в Казани в 1812 году и заставшаго в ней живых свидетелей приезда и встречи Екатерины II.
В „Дрябловском доме", сохранившем свою первоначальную архитектуру, помещается в наши дни дешевый татарский трактир. Чтобы не было стыдно за такое непростительное пренебрежение к исторической достопримечательности города, некоторые из гласных Думы („Дрябловский дом" принадлежит городскому обществу) придумали пустить в ход наивное и ни на чем не основанное уверение, что ни Петр, ни Екатерина не останавливались в „Дрябловском доме." Покойный профессор Н. Н. Булич даже печатно, не без негодования, хотя и голословно, пытался подтвердить это отрицание 1). Не смотря на то, что попытки очень слабы, чтобы отвергнуть историческое значение „Дрябловскаго дома", в нем продолжает пребывать трактир, принося городу ничтожный доход. Бывший городской голова С. В. Дьяченко намеревался поместить в „Дрябловском доме" городской музей, что было-бы более прилично для историческаго здания, но намерению этому не суждено было осуществиться.
----------
1) См. газету: „Казанския Вести" (изд. Н. А. Ильяшенко), 1891 г., № 317.
— 9 —
Иван Федорович Дряблов умер в Казани 24 ноября 1774 года и погребен, как упомянуто выше, в Кизическом монастыре, рядом с женою Феодосией Гавриловной, умершей 1 декабря того-же года. Детей после них не осталось, как это видно из предписания казанскаго губернатора кн. П. С. Мещерскаго, от 26 ноября 1774 года, Казанской губернской канцелярии следующаго содержания: „Дошло мне партикулярно слышать, что голштинской коммерции советник и казанской суконной фабрики содержатель Дряблов сего месяца 24 числа умре, да и жена его находится почти при смерти больна, и как оный Дряблов бездетен и свойственники здесь хотя и есть, но нет-ли еще ближе их — неизвестно. На нем-же, Дряблове, считается, до разсмотрения правительствующаго сената и решения впредь, по фабрике оной подушных денег да многие годы недоимки немалая сумма, то вслучае иногда и смерти жены его в предохранение от могущаго быть из имения, толь знатнаго, расхищения,— казанской губернской канцелярии предлагаю отправить завтра одного из господ присутствующих в ней, обще казанскаго губернскаго магистрата с президентом, дабы они, по изъявлении благоприятным образом больной вдове оной о кончине мужа ея сожаления, и что правительство, будучи несведомо о ближайших покойнаго мужа и ея наследниках, имея должное попечение о ней, чтобы в теперешнем состоянии в доме ея не могло быть никем и никаким образом расхищено чего, определило предохранить описанием сего в доме, при ком со стороны ея согласится и поверит, и запечатать вещи и деньги и весь в том надлежащий порядок устроить, и исполни оное и подать ту опись в канцелярию за подписанием общим и таковую-ж и за подписанием-же общим оставили-бы в доме хозяйки или кому велит ее принять, и о всем том меня уведомили, а чтобы президент магистрата казанскаго по вышеписанному, обще с членом губернской канцелярии учинил, предложение от меня магистрату дано-ж. Князь Платон Мещерский. Ноября 26 дня 1774 года".
И. Ф. Дряблов был женат на родной сестре балахнинскаго купца и владельца медно-плавильных заводов на Урале Петра Гавриловича Осокина, лично известнаго Императрице Екатерине II 1), в род котораго перешла дрябловская суконная фабрика в Казани с „историческим домом" 2).
----------
1) „История России" Соловьева, т VI, стр 411 и 412.
2) Суконную фабрику и „Дрябловский дом" унаследовал сын упомянутаго П. Г. Осокина — Иван Петрович. В „Дрябловском доме" помещалось во второй половине XVIII столетия Дворянское собрание. Затем этот дом перешел во владение Приказа общественнаго призрения, а с 1816 года стал собственностью городского общества (См. „Дело" архива городской Думы 1816 г., № 45, лист 171).
— 10 —
Деятельность перваго городского головы не оставила в местном обществе каких-либо преданий. Впрочем, значение этой новоучрежденной должности в сфере городского управления, а равно и влияние первых голов на общественную жизнь города, едва-ли могло в первое время резко в чем-либо выразиться, когда наряду с этой должностью функционировала уже окрепшая сила президентов и бургомистров губернскаго и городового магистратов.
II. Владимир Тимофеевич Поярков. 1770, 1771 и 1772 гг. 1)
Еще менее мы можем что-либо сказать об общественной деятельности второго городского головы В. Т. Пояркова. Из обывательской книги г. Казани XVIII столетия можно видеть только, что он был происхождением из крестьян подгороднаго села Сухой-Реки, что ему принадлежали обширные сараи на Арском поле для выделки кирпича. Выделываемый кирпич Поярков, в товариществе с другим казанским купцом Яковом Леонтьевым, поставлял в казну для постройки каменных домов на погоревших местах города, что видно из приказа губернатора фон-Брандта президенту губернскаго магистрата Чекмареву, сохранившагося в бумагах наследников Чекмарева — Дедевых и Горталовых 2). Ранее По-
----------
1) О служении Пояркова в должности головы мы не нашли в городском архиве документальных сведений и принуждены ограничиться лишь извлечением данных о его главенстве из частных бумаг казанских старожилов и эпитафией на полуразрушенном могильном камне в Зилантове монастыре.
2) По словам купца того времени И. А. Сухорукова, владельцам сожженых в Пугачевщину домов в Казани выдавали из казны строительные материалы: кирпич, известку, железо для связей, лес, с разсрочкою платы на десять лет (См. „Каз. Губ. Ведомости" 1843 г., № 44, стр. 264).
— 11 —
ярков, в компании с этим Чекмаревым, занимался поставкою в военное ведомство провианта, как это видно из представленнаго им в 1758 году в Казанскую губернскую канцелярию обязательства.
В. Т. Поярков имел каменный дом, с двумя деревянными флигелями, на Проломной улице, в приходе Николы-Вешнякова, как это значится в вышеупомянутой „Обывательской книге", и восемь лавок в сапожном и мелочном рядах на Петропавловском бугорке (на месте нынешняго каменнаго корпуса с москательными лавками). Все имущество после Пояркова перешло сначала к единственному сыну его Федору Владимировичу, а после смерти сего последняго — сестре его Анне Владимировне, бывшей в замужестве за ратманом казанскаго магистрата Иваном Алексеевичем Ковалевым.
У Владимира Тимофеевича Пояркова были крепостные люди, купленные на чужое имя и составлявшие его дворню. Между прочим, на обязанности этих людей лежало выталкивание в шею, по приказанию их господина и городского головы, разных просителей и, нередко, с выдергиванием бород, как это явствует из имеющейся у нас челобитной одного из потерпевших, принесенной на Пояркова и его людей казанскому губернатору, генерал-аншефу Якову Ларионовичу фон-Брауну.
III. Петр Григорьевич Каменев. 1773, 1774 и 1775 гг.
Занимавший в это трехлетие должность казанскаго городского головы, купец П. Г. Каменев, состоял перед этим бургомистром городового магистрата. Об этом Каменеве уже была наша речь в печати, в очерке жизни сына его, Гаврилы Петровича, известнаго в свое время поэта, автора баллады „Громвал" 1).
----------
1) См. наши статьи: № 69 „Казанскаго Биржеваго Листка" от 28 марта 1889 г. и №№ 342 и 343 „Казанскаго Телеграфа" 1894 года.
— 12 —
Отец Каменева-головы, Григорий Кузьмич, был, как это видно из помещенной в этой-же книжке родословной Каменевых,— выходец из Свияжска, где и теперь имеются его родичи. Петр Григорьевич родился 28 августа 1740 г., умер в звании президента казанскаго губернскаго магистрата 12 октября 1776 года. Прах его покоится на кладбище Кизическаго манастыря (в 2 верстах от Казани), рядом с могилою сына-поэта, умершаго в 1801 году 1). Он был женат на Татьяне Ивановне Крохиной, дочери казанскаго купца-старообрядца Ивана Васильевича Крохина, в доме котораго, на Георгиевской улице, принадлежащем ныне купцу А. О. Тихомирнову, была устроена в XVIII столетии тайная молельня 2). Татьяна Ивановна Каменева умерла 1779 году, 36 лет, и погребена на старообрядческом кладбище Арскаго поля, подле могилы отца (в ограде купца Андрея Петровича Сапугольцева). Надписи на могильных камнях сохранились 3).
Голова, а потом президент губернскаго магистрата, Петр Григорьевич Каменев пользовался в Казани большим почетом. Он, еще будучи бургомистром магистрата, получил из рук Императрицы Екатерины II шпагу. Казанский писатель сороковых годов Н. И. Второв говорит:
„Императрица Екатерина II, проезжая через Казань в 1767 году, обратила на Петра Григорьевича особенное внимание и умела отличить его между многими. В то время он был бургомистром в магистрате. Разсказывают, что когда Императрица отъезжала из Казани, то, садясь в
----------
1) Вот что изображено на чугунной плите его могилы: „Здесь погребен губернскаго округа президент, 1 гильдии купец, Петр Григорьевич Каменев, скончавшийся в 1776 году, 12 октября, жития его было 36 лет и 14 дней. Погребен митрополитом Вениамином казанским и свияжским".
2) Упомянутый нами купец Сухоруков, современник Крохина, говорит, что Крохин был у Пугачева первым вельможей, и Пугачев ходил к нему в молельню и баню. За домом Крохина, на горе, было жилище с пещерою, в которой укрывался Пугачев, после бегства его из казанскаго острога. (См. № 44 „Каз. Губ. Ведомостей" 1843 г., стр. 263).
3) Писано в 1889 году.
— 13 —
лодку и не видя Каменева посреди окружающих ее, спросила: „А что, неужели Каменев меня не проводит?" Петр Григорьевич, однакож, собирался проводить Императрицу до Симбирска и в это время хлопотал на другой лодке. Когда он, по призыву Императрицы, явился к ней, она вынула шпагу из портупеи одного из стоявших близ нея придворных и вручила ее Каменеву". (См. Сборник гр. Соллогуба: „Вчера и Сегодня". Спб. 1846 г., часть 1-я, стр. 33).
П. Г. Каменев имел в Казани два каменные дома и один деревянный, которые по документам думскаго архива значатся так: „Дома каменные, в приходе покровском, построенные на отведенных по плану местах. Первый большой дом, семикорпусный, подле Чернаго озера и на другую улицу, Покровскую, состоящий под № 543, из которых один корпус занят под Управу благочиния 1). Второй дом по Воскресенской улице, построенный по плану, под № 531, на отведенном месте. Третий дом, деревянный, в приходе Тихвинском, в 4 части, стараго строения, с усадебным местом, под № 1113“. Кроме означенных домов, ему принадлежали в разных торговых рядах 19 лавок и 4 каменных амбара, на берегу Булака (под крепостью). Торговал Каменев, как сказано в его формуляре, разными „российскими и немецкими шелковыми и суконными товарами, а также доставляемой из Астрахани рыбой и икрой“.
На похоронах П. Г. Каменева присутствовала вся городская знать. Процессия, провожавшая гроб, и духовенство с казанским митрополитом Вениамином, длинною лентою тянулась от города по лугам, за Казанкой, в Кизический монастырь. Покойный оставил, кроме сына-поэта, двух дочерей. Из них Пелагея Петровна была в замужестве за советником казанской гражданской палаты Гавриилом Ивановичем Дедевым, а Анна Петровна за казанским городничим Андреем Ивановичем Апехтиным. От этого брака у Анны Петровны Апехтиной родилась дочь Александра Андреевна, известная впоследствии казанская писательница, бывшая за мужем
----------
1) Эти корпуса каменевскаго дома представляют в настоящее время здания штаба Казанскаго военнаго округа и сквозной с ним двор с зданием интендантства.
— 14 —
за не менее известным в Казани доктором и профессором Карлом Федоровичем Фуксом.
По смерти П. Г. Каменева торговлю продолжал сын его Гаврила Петрович, под руководством опекунов: Асафа Семеновича Иноземцева и Александра Алексеевича Чекмарева. Прикащиком был купец В. И. Локотков.
IV. Афанасий Борисович Аникиев. Два трехлетия: 1776—1781 гг.
Казанский первой гильдии купец А. Б. Аникиев, избранный городским головой после Каменева, был в свое время тоже именитый гражданин Казани. Он родился в 1722 году, но откуда родом — неизвестно. Производил обширную торговлю хлебом, имел в городе три дома и четвертый загородный. Из домов два каменные, по городской подворной росписи 1787 года значащиеся под №№ 797 и 799, в приходе церкви Богоявления Господня (на месте нынешняго мясного базара 1), стараго строения, выстроенные не по плану, в давния времена, еще до большого казанскаго пожара, бывшаго в 1684 году, от котораго оба сохранились. Третий дом, под № 804, деревянный, ветхий, на правом берегу Булака, в том-же богоявленском приходе (на месте нынешних торговых бань), без служб, но с каменными выходами. Четвертый дом, загородный, под № 1954, с большим садом, но с ветхим хоромным строением, на Арском поле, рядом с Нееловскою рощею 2). Кроме домов, Аникиев
----------
1) Мясной торг в XVIII столетии до первой четверти ХИХ-го находился при входе в теперешний Собачий переулок, который представлял собою в то время овраг, обитаемый одними собаками, питавшимися отбросами с мясных ларей. Отсюда и название переулка: „Собачий".
2) Нееловская роща, и при ней дом секунд-маиора Якова Васильевича Неелова, находились на том месте, где теперь дача купчихи Новиковой. Загородный дом А. Б. Аникиева был на том месте, где в наше время находится деревянный дом духовенства варваринской церкви, и стараго каменнаго моста, развалины котораго разобраны в 1892 году. Изображение моста и его архитектуру можно видеть в серии Казанских видов Эдуарда Турнерелли (1839 г., лист № 10-й). На этом историческом мосту, по преданию, встретились в 1742 году два опальные временьщика XVIII столетия: Бирон и Миних. Первый возвращаясь из Сибири, куда попал при содействии Миниха, а второй, следуя в Сибирь, на смену Бирона, как-бы в отмщение за его ссылку.
— 15 —
имел в приходах борисоглебском и ярославских чудотворцев дворовыя пустопорожния места из разных торговых рядах города вотчинныя (родовыя) лавки, числом 31. Все эти сведения изложены в послужном списке, из котораго также видно, что Афанасий Борисович проходил многия общественныя службы: „в 1740 году на Макарьевской ярмарке, при таможенных, питейных и канцелярских сборах бурмистром: в 1745 г. в Казани, при питейных сборах бурмистром; с 1753 но 1765 г. в казанском губернском магистрате президентом; с 1776 по 1782 год градским головою, а по открытии в Казани наместничества, с 17.82 по 1785 г., в совестном суде заседателем; с 1785 по 1788 г. в приказе общественнаго призрения от губернскаго магистрата заседателем". Умер Аникиев в глубокой старости, будучи вдовцом и бездетным. После него осталась приемная дочь Мария Афанасьевна, родившаяся в 1773 году, родители которой были умерщвлены во время нашествия на Казань Пугачева.
А. Б. Аникиев нес должность городскаго головы два трехлетия сряду.
V. Иван Иванович Кобелев. 1782, 1783 и 1784 гг.
На шестое трехлетие головою был избран казанский 1-й гильдии купец Иван Иванович Кобелев. Биография этого головы представляет немало любопытных фактов из его общественной деятельности.
Кобелевы были очень известные и именитые люди в Казани в течение почти всего XVIII века. Они происходили из местных слу-
— 16 —
жилых татар, вели обширную торговлю хлебом, юфтью, имели в мамадышском уезде, Казанской губернии, медно-плавильные заводы, при коих владели на поссессионном праве крепостными заводскими людьми. Из большой семьи Кобелевых, славою выдающихся деятелей пользовались два родные брата: Афанасий и Иван Ивановичи. Старший из них проходил многия общественныя службы и, между прочим, по указу правительствующаго сената, состоял вместе с отцом своим в казанской губернской канцелярии „переводчиком татарскаго диалекта по секретным делам" (по 1768 г), как сказано в его формуляре, хранящемся в городском архиве. Другой Кобелев, Иван Иванович (младший брат Афанасия), присутствовал в качестве депутата от города Казани, в Екатерининской комиссии для сочинения проекта „Новаго уложения," а с 1782 по 1785 года служил в должности казанскаго городского головы (что видно также из его формуляра).
Кобелевы имели в Казани, в разных частях города, несколько домов, которые впоследствии, по случаю торговой несостоятельности владельцев, проданы с аукциона Дом городского головы Ивана Ивановича Кобелева, на Воскресенской улице, в петропавловском приходе, куплен купцом Л. Ф. Крупенниковым. Впоследствии этот дом был собственностью купцов Зайцевых, от них Пчелина, который его перестроил. Ныне в этом доме военный клуб.
Для характеристики Ив. Ив. Кобелева, упомянем о проявлении им, в бытность депутатом в Екатерининской законодательной коммиссии, упорнаго старания отклонить ходатайство казанских татар о дозволении им производить в городе торговлю 1).
В архиве казанскаго окружнаго суда хранится объемистое дело „О взыскании с казанских купцов Ивана Ивановича и Ивана Афанасьевича Кобелевых в удовольствие разных кредиторов вексель-
----------
1) Речь Кобелева в коммиссии против татар, а также очень дельное и энергичное возражение на нее представителя служилых казанских татар Рахманкула Алкина — напечатаны в труде г. Поленова: „Историческия сведения о Екатерининской коммиссии для сочинения проекта Новаго уложения". Спб. 1871 г , часть 2-я, стр. 182—185.
— 17 —
ных претензий." Из этого дела видно, что Кобелевы имели заводы не только в Казанской губернии, но и в Вятской. В числе их кредиторов встречаем: статскаго советника Андрея Осиповича, коллежскаго ассесора Вильгельма Александровича и генерал-маиора, казанскаго обер-коменданта Семена Осиповича Жандров, генерал-маиора Алексея Петровича Лецкого 1), жену штаб-лекаря Надежду Сергеевну Лангель, коллежскаго ассесора Гаврилу Ивановича Дедева, коллежскаго советника Дмитрия Ивановича Родионова, отставного подполковника Александра Александровича Фигнера и тестя его отставного обер-провиантмейстера Илью Васильевича Кружевникова,— всех на крупныя суммы. Кобелевы оправдывали неисправность платежей тем, что завод их (пыжманский), в малмыжском уезде, постигло несчастие: рабочие этого завода, более 80 человек, разбежались и в производстве работ произошла остановка, что известно-де правителю вятскаго наместничества Федору Федоровичу Желтухину. Процесс тянулся более двадцати лет, с ним и фирма Кобелевых померкла: все ея члены стали мещанами. Впрочем, один из Кобелевых, Иван Алексеевич, в 20-х годах XIX столетия записывался в гильдию, состоя присяжным городовым маклером в Казани. До маклерства он был поверенным по городу Казани знаменитаго деятеля на Урале Г. Ф. Зотова, управлявшаго верх-исетским горным заводом богача Яковлева 2). Род Кобелевых сохранился в Казани до настоящаго времени, но в состоянии большой захудалости 3).
----------
1) Это тот генерал Лецкой, в доме котораго останавливался Император Павел Петрович в 1797 году, и от имени котораго получила название Ляцкая улица в Казани.
2) Григорий Федотович Зотов за истязание заводских рабочих был сослан (в 1827 году) в Финляндию, в крепость Кексгольм, где под именем секретнаго „безымяннаго узника" просидел 30 лет в одиночном заключении, будучи замурован в камере. (См. Разсказ внучки его К. В. Зотовой в „Русской Старине" 1904 г., апрель, стр. 93—109. Дочь Зотова, Пелагея Григорьевна († 1862 г. в Казани), была женою казанскаго именитаго купца Игнатия Петровича Рязанова († 1861 г.). Более подробныя сведения о Г. Ф. Зотове см. в книге Д. Н. Мамина-Сибиряка: „Город Екатеринбург". 1889 г., стр. 24-29.
3) Сын маклера Кобелева, Александр Иванович, начал исковую тяжбу о земле с помещиком села Серды (лаишевскаго уезда) В. И. де-Роберти (отцом известнаго публициста, пишущаго под псевдонимом: „ Де-ла-Серда". Но за неимением денежных средств, необходимых для поддерживания гражданскаго процесса и уплату разных пошлин, дела не кончил, пропустивши установленные сроки. Он оспаривал право на землю в сельце Сокурах, оставшуюся по смерти двоюроднаго брата его коллежскаго асессора Н. Н. Кафтанникова, которою завладел соседний помещик де-Роберти (См. „Дело” архива казанскаго окружнаго суда. 1854 г. № 154).
— 18 —
VI. Петр Иванович Богдановский. 1785, 1786 и 1787 гг.
Казанский второй гильдии купец, городской старожил П. И. Богдановский, родился в Казани в 1749 году; умер в звании именитаго по службам гражданина 8 октября 1791 года, погребен на Арском кладбище, где могильный камень с резною надписью сохранился до настоящаго времени. Он был женат на Варваре Борисовне Аникиевой, сестре городского головы, о котором шла речь выше. Это по „Обывательской книге", а из архивных бумаг видно, что П. И. Богдановский проходил следующия общественныя службы: „в 1776 году в словесном суде судьею, в 1779—1782 гг. в губернском магистрате ратманом, с 1782 по 1785 г. в том-же магистрате заседателем, а с 1785 года — городским головой".
В формуляре Богдановскаго значится, что он имел в Казани два дома и несколько лавок в торговых рядах. Первый дом, каменный, находился на Воскресенской улице, в Воздвиженском приходе 1), под № 521, построенный отцом его; при доме, в нижнем этаже, был ряд лавок и магазинов. Второй дом, деревянный, был на Георгиевской улице, за церковью, построенный до городского плана, конфирмованнаго Императрицей Екатериной II, в ущелье горы. На горе, за дворовым местом, Богдановский имел обширный сад, похожий на дикий лес, с вековыми деревьями; при доме, под горою,
----------
1) Церковь Воздвижения в 1836 передана бывшим в Казани Императором Николаем Павловичем в собственность казанской первой гимназии и с этого времени перестала быть приходскою.
— 19 —
был расположен большой солодовенный завод. Дом, с заводом, и место на горе в 1786 году проданы Богдановским казанскому помещику В. И. Чемезову.
Новый владелец, расчистив часть сада, выстроил на горе большой каменный дом, окружив его оранжереями и теплицами; солодовенный завод был упразднен и здание его отдавалось в аренду под казармы. В саду Чемезов утроил мосты через рвы, вырыл пещеры, гроты, завел много причудливых построек в средне-вековом стиле. В одном из темных гротов в саду Чемезова еще в пятидесятых годах XIX столетия посетители могли видеть мраморную статую Ричарда Львиное-Сердце, прикованнаго цепью к каменной стене, согласно британским поэтическим сказаниям об этом герое.
О времени перехода дома и сада Богдановскаго во владение статскаго советника Чемезова видно из доверенности, данной этим помещиком сыну своему, коллежскому ассесору Н. В. Чемезову, в 1817 году, следующаго содержания:
„Друг мой, Николай Васильевич! По случаю отъезда моего из Казани в Петербург, поручаю тебе в полное распоряжение и управление собственный мой каменный 2-этажный дом, выстроенный самим мною на купленном прошлаго 1786 года, мая в 11 день, по купчей, писанной в казанской гражданской палате, от казанскаго купца Петра Богдановскаго месте; с садом, оранжереями, теплицами и со всем прочим при нем каменным и деревянным строением, на отведенном в 1790 году месте, утвержденном 1793 года, февраля в 5 день, данной, от бывшаго казанскаго гражданскаго губернатора князь Семена Михайловича Баратаева мне выданной, и с деревянною казармою, построенною в овраге, в смежстве с вышеписанным домом и садом, на данном мне особенно прошлаго 1809 г., мая 11 дня, по отводу казанскаго полициймейстера губернским архитектором месте, состоящей в г. Казани, 3 части, 1 квартала, под № 304, в Егорьевском приходе, в межах, идучи с Арскаго поля, с правой стороны Ново-Горшечной улицы, а потом поросшаго по бугру места, принадлежащаго казанскому мещанину Петру Попову, а с левой Суконный слободы. Всего-же под домом, разнаго рода строением и садом места квадратных 11549 сажен. Прошу тебя, если будут желающие на покупку онаго дома, со всем строением, садом, казармою и местом, что мне онаго по прописанным купчей, отводам и выданным планам при-
— 20 —
надлежит, не оставляя за мною ничего, все без остатку, за известную тебе цену продать, купчую у крепостных дел, с указною от вступщиков очисткою, от имени моего покупщику дать, к оной вместо меня руку приложить и под запискою в крепостной книге росписаться" 1).
Дом Чемезова в 1880 году куплен министерством народнаго просвещения под помещение третьей мужской гимназии.
(Продолжение в следующем выпуске).
[Николай Агафонов. КАЗАНЬ и КАЗАНЦЫ. I. Казань. // Типо-Литогр. И. С. Перова, Булак, соб. дом. 1906 г. // стр.5-20]
Подписаться на канал Новости из царской России
Оглавление статей канала "Новости из царской России"
YouTube "Новости из царской России"
