-- Что-то барышня наша заспалась сегодня. -- Зинаида Петровна вытерла последнюю ложку, положила её на место и повесила посудное полотенце на крючочек. -- Пойду посмотрю.
-- Только не разбуди, -- откликнулась Настя. -- Побудем ещё в тишине хоть немножко.
-- Да я тихо. -- Пожилая женщина на цыпочках подошла к двери в комнату и приоткрыла её.
-- Бабуль, принеси водички, пожалуйста, -- раздался в ту же секунду детский голос.
-- Не спишь? И чем ты тут занимаешься? -- Зинаида Петровна широко распахнула дверь и вошла в комнату. -- Доброе утро, мышонок.
-- А вот и не угадала! - четырехлетняя кудрявая девчушка весело скакала по постели родителей. -- Я сегодня не мышонок, а котенок, собачонок и курчонок.
-- Хорошо, хорошо. Только перестань ломать родительскую кровать и пойдем умываться.
Детский смех и шум воды неслись уже из ванной комнаты.
"Повезло, что мама застряла у нас. Одним было бы трудней," -- подумала Настя, продолжая гладить бельё. -- "Откуда взялась эта пандемия? И сколько времени ещё придется сидеть взаперти?"
Из ванной комнаты раздался громкий крик дочери. -- Мама, мама, иди сюда! Он здесь! Я его вижу.
Опрометью метнулась женщина в ванную.
-- Что?! Где?! -- В голосе звучали напряжённые нотки и тревога.
-- Аааааааа! Мааама! Ты наступила ему на лапку. -- Девочка едва сдерживала слезы.
-- Господи! Кому? -- Настя отпрянула назад и посмотрела на голые плитки пола.
-- Кому, кому... Кролику. Пасхальному кролику. Бабуля говорит, что он обязательно придет к нам перед пасхой. А он уже пришел. А ты ему на лапку...
-- Ну хватит фантазировать. -- Настя взяла дочь за руку. -- Пойдем завтракать.
-- Подожди -- я его с собой возьму.
Девочка наклонилась, зачерпнула руками воздух, и опустила их на грудь. -- Пойдем, Кролик, поедим. А потом будем делать чудеса.
Всё так же прижимая воображаемого кролика к груди, Лиза побежала в кухню.
Сзади шли озабоченные женщины. Им предстоял ещё один беспокойный день.