Продолжение. Начало здесь.
- Прости, что вот так свалился на тебя, как снег на голову. Просто не мог иначе. Если честно, даже не представляешь, как я счастлив, что момент наступления нового года мы отмечаем вместе. Всё-таки вместе! – Юра победно вскинул кулак вверх, радостно сияя.
- Но ведь Новый год уже наступил?
- Это по московскому времени. А я прилетел к тебе по лондонскому. А по Гринвичу сейчас… - Юра поднёс запястье с металлическими часами к глазам, а затем, торжествующе улыбнувшись, показал девушке циферблат. – По Гринвичу – без двух минут двенадцать!
- Ого! Вот это точность! Аххаха, клааассс! Юр, ну ты и правда гений!
- А то! – Без ложной скромности, довольно разулыбался лондонец и в тот же миг превратился в мальчишку – вихрастого, безбашенного, но такого родного, что обнять бы его изо всех сил и не отпускать никогда.
- И я очень счастлива, что ты приехал, Юра. Правда. Спасибо огромное за такой подарок… лучший подарок, что можно придумать. Помимо вот этого. – Она показала краешек серебристого мобильника, и затем снова убрала его в сумочку. – Специально прислал его заранее?
- Ну, конечно! Чтобы быть на связи, я же не скрывал. Кстати, привёз ещё кое-что, но это потом. А пока – с Новым годом, Светочка. С новым счастьем!
- С Новым Годом, Юра! Пусть все твои мечты исполнятся!
- Пусть. – Откликнулся парень, и, ловко перегнувшись через стол, поцеловал Свету прямо в губы – сильно, нежно, горячо. Девушка подалась вперёд, чтобы успеть распробовать ускользающий вкус блаженства.
Мир поплыл прочь, но удерживать его нисколько не хотелось. Хотелось лишь закрыть глаза и бесконечно наслаждаться сладостью первого поцелуя. Раскрываться цветком навстречу ласковому утреннему солнцу – после долгой студёной ночи. Каждой клеточкой тела тянуться к истоку тепла, согреваясь и наслаждаясь потоками жизни. Нет, никогда не забудется первый поцелуй…какие бы сюрпризы ни приготовила судьба, это мимолётное счастье навсегда останется в сокровищнице памяти сердца – чтобы в тёмные, смутные дни доставать из глубин чистейшую драгоценность и наполняться её светом, её живительной силой.
Наконец, в безмолвие застывшего момента вновь ворвались звуки внешнего мира, а окружающее пространство стало возвращаться в прежние очертания, расплывшись поначалу ярким пятном, а затем обрело чёткость - налилось звяканьем посуды, смехом, разговорами, блеском хрустальных люстр, округло наплывающей музыкой и аппетитными ароматами еды.
Юра, чуть отстранившись, заглянул в подёрнутые поволокой девичьи глаза – глубоко, до дрожи – и улыбнулся тепло:
- Это традиция такая в Британии – целовать тех, с кем Новый год празднуешь. – Вот хитрец, ведь и не поспоришь.
Как он приятно пахнет. Что за аромат? Энергия, ветер…что-то морское? Надо узнать. – Пронеслось в мыслях и растаяло на краю внимания.
Девушка ещё чувствовала тепло мужских губ на своих губах… быстрый миг соприкосновения – он был неуловим, как запах дождя, и так же свеж. Хотелось ощутить его вновь…насладиться его сладостью, от которой всё замирает внутри, и мир растворяется, исполнив своё предназначение.
- Я так и поняла. – Собралась, приходя в себя и восстанавливая осмысленный взгляд. Невозможно не улыбнуться в ответ на такую красивую, открытую улыбку. – Хотя над нами нет ветвей омелы.
- Зато есть ёлочка. Всё, как полагается. Все условности и традиции соблюдены. И мы теперь будем вместе весь год. – Мальчишка так искренне ликовал, что на Свету нахлынуло долгожданное ощущение новогоднего чуда – вот же оно, свершилось!
А ещё говорят, чудес не бывает… глупости всё это. А как же тогда всё это называется, если не чудо?
Она тихо смеялась и сердце растекалось, отогретое тёплым сиянием карих глаз, жарким поцелуем, ещё пламенно бегущим по венам, и счастливой улыбкой, обнимающей её всю, целиком, без остатка.
Официанты и служащие отеля вынесли свечи, электрические жирандоли, подсветили гирлянды и, приглушив яркий свет люстр, создали в лобби мягкий уют, а на каждом столике - новогоднюю феерию. Только пьяному скандинаву свечей не досталось – не дай Бог, перевернёт канделябры и устроит светопреставление.
Света так залюбовалась этим маленьким новогодним волшебством, что не заметила, как стол заполнился прочими яствами – настоящим домашним Оливье в хрустальной салатнице, бутербродами с сёмгой, холодной телятиной, мандаринами, горячей моцареллой в кунжуте с брусничным соусом, конфетами Mozart Kugeln в круглой красной коробке с вензелями и свежесваренный кофе с нотками шоколада – в аромате угадывался чистейший мексиканский марагоджип.
Молодые люди с аппетитом налегли на еду, воздавая должное свежей, вкусной пище, поданной на сверкающей чистотой блюдах.
Света изумлялась: обычно всегда ощущала неловкость, если приходилось делить трапезу с малознакомыми людьми. Особенно с мужчинами. Но сейчас… ей нравилось абсолютно всё: как Юра умело подцеплял ножом и вилкой аккуратные семужьи ломтики и отправлял их в рот, как укладывал приборы и брал бокал, как галантно, и в то же время, без вычурности, ухаживал за ней, подкладывая лучшие кусочки, очищая фрукты, как прямо держал спину, расправив плечи и непринуждённо поддерживал нить разговора.
- Юр, а ты когда обратно? – Спросила, наконец, о главном, хотя без желания – так некстати сейчас говорить о расставании…
- Завтра вечером. То есть, строго говоря, уже сегодня.
- Что? Ты приехал всего на сутки? – Не справившись с разочарованием, воскликнула Света, и тут же пожалела о своём всплеске – Юрин взгляд потух, ему тоже не хотелось пока думать о неизбежном.
Под ложечкой тоскливо засосало, Света физически ощутила: расставание будет болезненным.
- Да, всего на сутки. В понедельник утром должен быть на работе.
- Но… всего день! Этого же так мало! – Опять не сдержалась, да что же такое…
- Да. Очень мало. - В дрогнувшем баритоне послышался вздох огорчения.
- Но, Юра, это же и правда безумие! Потратить такие деньги ради всего лишь одного дня! – Девушка, всплеснув руками, сокрушалась, удивлялась, расстраивалась, восхищалась – намешала забористый коктейль чувств в паре коротких фраз…
- Никакие деньги не могут быть дороже времени, проведённого с человеком, которого выбрало сердце.
Продолжение здесь.