– Доброе утро, Иван Иванович. Вы сегодня повзрослели со вчерашнего лет на двадцать – удивлённо пробормотала Виктория. – Ой, извините, – опомнилась она. – Я просто хотела сказать, что Вы так хорошо выглядите, по-взрослому… Я не хотела Вас обидеть. Простите? А? – Она виновато вздёрнула плечи вверх.
– Хорошего дня тебе, Вика.
– Ой, Вы даже помните моё имя, – удивилась женщина.
– Не мудрено. Оно у тебя на бейджике.
– И правда. Никак не привыкну к этой вывеске. А Вы на завтрак? Там сегодня вкуснейшие котлетки. Приятного аппетита.
– Спасибо, я уже позавтракал в другом месте.
– И как это Вы всё и везде успеваете? Всю жизнь мечтала о таком муже! Ой… Извините, вырвалось нечаянно. А что Вы делаете сегодня вечером? Я это, чтоб убраться в Вашем номере.
– Я собирался обдумать кое-какие свои планы…
– Я Вам не помешаю. Буду вести себя тихо, как мышка.
Иван Иванович вышел к «Бентли». Возле машины крутился мужчина в форме полицейского.
– Чем обязан?
– Это значит Ваша машина?
– Да. А в чём, собственно, дело?
– Да не в чём. Вчера Вашу милашку пытались угнать. Патрульные наблюдали за взломщиками и взяли их. Я тоже стал случайным участником задержания. Странные вещи рассказывают задержанные. Вот и отправили меня убедиться, что машина, как машина. Или у Вас необычная машина?
– Конечно необычная. Таких в стране немного, если не сказать, что я ещё нигде похожих не встречал.
– Да, действительно редкость. Последняя модель?
«Бентли» от удовольствия горделиво переморгнул светом фар.
– Не совсем. Впрочем, я не интересовался.
– А документики можно на неё посмотреть?
– Легко.
Иван Иванович открыл дверку и достал документы.
После минутного просмотра участковый вернул их.
– Совершенно всё в порядке, я и не сомневался в этом. Заявление о попытке угона писать будете?
– Нет.
– А разрешите мне салон осмотреть?
– Смотрите. Что ж не посмотреть, – не возражал Иван Иванович.
Полицейский сунул свою голову внутрь машины, покрутил ею, оглядывая внутренность. «Ничего необычного», – прошептал он себе под нос.
– Извините за беспокойство, – попрощался он с Иваном Ивановичем.
Участковый, в такт своей ходьбе размахивал папкой. Солнце обдавало своим инфракрасным спектром лучей вместе с ультрафиолетовым, отчего лицо полицейского краснело всё больше и больше. По дороге он купил огромное мороженое. Отделение полиции было совсем рядом, но прогулка под солнцем не была приятной. Мороженое таяло и капало на форму. Наконец он не выдержал, и швырнул липкую сладость в урну.
В отделении у дежурного его уже ждали. Он рассказал всё, что разведал.
– Что будем делать с этими? – спросил один полицейский у другого.
– Сдадим врачам. Пусть они разбираются. Какая-то массовая шизофрения на двоих сразу. Я с таким не сталкивался. Не наш профиль.
– Давай-ка их сюда обоих вместе, пусть поговорят пока санитары будут ехать. А я на камеру засниму на память.
По камерам взломщики сидели молча и неподвижно.
– На выход, – командовал полицейский.
Парни послушно вставали и вместе проследовали в кабинет.
– Ну, давай, рассказывай всё по порядку и с самого начала, – весело прошептал сотрудник в штатском, держа кинокамеру. – Как там вас машина в плен взяла и в ад переправила? – произнёс он погромче. Только рассказывайте по очереди. Давай, ты первый.
– А я что? Ну, хотели приборчик опробовать, а потом или угнать, или если что ценное забрать. Подошли. А тут дверки сами открылись. Потом захватили нас, как руками, и затащили прямо в ад. Ну, скажи, я ж не вру, – обратился за поддержкой к своему подельнику. – Мы даже и вскрыть машину не успели, она сама открылась.
– Ну, и как там в аду? – спросил снимающий на кинокамеру.
– Страшно…
– Да, да, страшно, – подтвердил ещё не оправившийся от испуга подельник. – Мне и сейчас страшно. Очень страшно.
Тут дверь открылась и вошли санитары с фельдшером.
– Забирайте этих обоих, – осведомил их полицейский. – Мы свои все бумаги на них уже оформили. Только распишитесь здесь, что мы их вам передали.
«Бентли», не нарушая правил дорожного движения, кружил по Москве по ранее проложенному маршруту. Всевышний даже не смотрел на дорогу и не касался руля. Он смотрел по сторонам.
– Да, закрыли Москву тентами с рекламой и банерами… Пестрит… Архитектуры не видно. Посмотреть не на что. Два часа впустую потратили… Давай домой.
– Домой куда? – всполошился ТТ-1.
– Пока в «Герду», – усмехнулся Всевышний в образе Ивана Ивановича.
– Фух, – выдохнул ТТ-1, и на панели «Бентли» показалась довольная мордочка.
– Не хочешь возвращаться?
– А что там хорошего? Стой да стой себе. Скучно.
– Вот и я не люблю скучать. У меня сегодня наклёвывается очаровательно-душевный разговор с Викторией.
– К нам богиня пожалует? То есть к тебе, то есть сюда. Ой, запутался. В этот мир.
– Нет. Не богиня.
– А кто такая?
– Горничная.
– А-а-а… – мужским бархатным баритоном разочарованно промычал ТТ-1. Жаль, что я не услышу.
– На тебя и так хватает приключений, – улыбнулся Господь.
Иван Иванович пообедал, и его сморило. Он поднялся в номер и в одежде сладко заснул на уютной кровати. Проснувшись от шорохов, он увидел Викторию, которая осматривала чистейший номер. Заметив, что Иван Иванович проснулся, она тут же стала оправдываться.
– Я стучала, но никто не ответил. Вот и вошла без разрешения. Извините, что разбудила. Раз вы проснулись, то можно мне тут похозяйничать?
– Можно.
После осмотра номера Виктория удивилась.
– У Вас уже кто-то убирал? Везде чисто и пыли нигде нет.
– Просто меня до обеда не было, а потом я спал. Пылить некому.
На ресепшен Таша шепталась с Мариной.
– Я тебе говорю, что она даже домой ни разу не ходила, третью смену подряд дежурит.
– Может квартиру продала?
– Ну, не сумасшедшая же она? Ну, наехали, чтоб продала. Написала б заявление в полицию.
– А, может, она просто от них здесь скрывается?
– Вряд ли. Всё же она на Ивана Ивановича глаз положила. Я тебе точно говорю.
– Да, нет! Мы с ней в прошлый раз в шутку поспорили. Кто к такому спору серьёзно отнесётся? Да и она сама всегда говорила, что ни с кем характерами не сходится, поэтому в доме ей посторонние не нужны.
– Да не шутила она. Всё серьёзно.
– Ни за что не поверю.
– А то, что она в номере сейчас с ним? Как тебе? Разве дозволено убирать в номерах, когда там постояльцы находятся? Нельзя! А она в номере! И что она там делает? Надо руководству доложить.
– А тебе-то что? Жаба душит или как?
– Вот ещё. Никто меня не душит. У меня всё есть. И муж, и дети.
– Тогда другим не мешай обзавестись мужем и детьми. – Марина с хрустом откусила яблоко.
В номере Виктория, сидя на стуле, с увлечением изливала свои взгляды на жизнь.
– Вот возьмём, к примеру, американскую традицию, ту, над которой смеются все американцы, когда тортом в лицо. Что смешного, если поставить себя на место человека, получившего такой подарочек? Ну, представим, у меня день рождения. Я сделала шикарнейший макияж, потратив на это уйму времени, косметики и сил. Жду романтических приключений от своего возлюбленного. Потратилась и купила платье, которое мне так к лицу. Вся сияю в предвкушении чего-то хорошего. Выхожу к гостям, а мне на макияж торт прилетает под «Хэппи бёздей ту ю». Во-первых, это очень неприятно. Дышать-то нечем. Во-вторых испорчено платье и макияж. И самое главное, в третьих, испорчено настроение! И в гробу бы я таких друзей видела, которые так надо мной издеваются! Что за традиция тортом в морду? И, главное, что смешного в этом? Шутка от дебилов для дебилов. Где-то в Африке или даже в соседней квартире дети голодают, а тут такой перевод продуктов! Вот наши идиоты перенимают всякое уродство у американцев. А если разобраться? Кто такие американцы?
Когда открыли Америку, то всякая нечисть отправилась туда из Европы, скрываясь от закона. Там-то в то время ещё четвертовали. Всякие проходимцы и авантюристы за наживой отправились. Умные, интеллектуальные люди дома остались. Умный человек и дома найдёт себе занятие по душе. А всякие недоумки, работать не хотят, всё лёгкую добычу ищут. Вот вся нечисть из Европы и хлынула на тамошнюю «золотую лихорадку».
Так кто такие американцы? Это люди с низким интеллектом, а от этого с низким уровнем общественной ответственности. В солдаты тоже не мастеровых брали, а всякое отребье. Ну, отправляли из королевства Туманного Альбиона и Франции войска для установления английского и французского господства и освоения новых земель. А кто в этих войсках?
Эти недоумки перебили всё коренное население Северной Америки. Ну и кто основал США? Что за народ там ныне живёт? Да потомки недоумков и накопителей богатств любой ценой! Даже вот почему американцы, которые граждане США, с удовольствием смотрели на казни? И своих детей брали. Я в кино американском смотрела. Там, когда на электрический стул преступника сажали, то публику собирали. И места платные были. Собирались не бедные люди. Вот что за потребность на мучения человека смотреть? Маньякальная склонность какая-то в их генах... А толерантность объявили и всем навязывают? Совсем идиоты что ли? Меня какой-нибудь ублюдок грабить будет, а я толерантно ему сумочку с зарплатой отдам? Или какой-нибудь моральный урод будет по пьяной лавочке приставать, а я должна толерантно соглашаться?
Какая толерантность? Во всём должна быть мера. Есть мера даже в природе, как урок. Взять витамины. Недостаток их – плохо. Авитаминоз. Переизбыток – не лучше! Гипервитаминоз! А лекарства? Болеешь? Пей дозу. Выпьешь больше – то аллергия, то недомогание. В малых дозах – лекарство, а в больших – яд. Вон парацетамол – отличное средство! Во всех современных препаратах от простуды присутствует. (Вот гады, дурят нашего брата коммерсанты. По дорогой цене простой парацетамол продают.) А выпей парацетамол в дорогом препарате с другим названием с нормальным парацетамолом, то сразу богу душу отдашь. Передозировка парацетамола приводит к смерти.
– Ты фармацевт или медик? – поинтересовался Иван Иванович.
– Нет у меня память такая, что про лекарства услышу, то всё запоминаю. Говорят, когда-то один перспективный спортсмен умер от парацетамола. Приболел, купил парацетамол, так ему в аптеке по блату дорогое импортное средство предложили. Он-то не знал, что это тот же парацетамол, но в другой форме и с другим названием. Сначала ему сразу легче стало. А через три дня умер.
Да что парацетамол? Вот какая толерантность к педофилу? Или к геям этим? Ну, какая толерантность может быть к геям у незамужней женщины? – не унималась Виктория. – Слава Богу наши-то из русских не сдаются. А кто у нас геи? Я думаю, что претворяются, чтоб америкосы им за растление общества платили.
Говорят, что вся аппозиция у нас оплачивается иностранными спецслужбами. Вон, когда Немцова убили, то Хакамада открыто об этом по телевизору объявила, я сама видела. И Немцова оплачивали, чтоб он страну подрывал идиотскими законами. Чтоб ему в аду гореть. Да ладно, что какой-то там Немцов?
Вон все наши банки Америке налоги из родной страны перечисляют – вот где вопрос! Почему деньги из страны уходят? И почему наше правительство ничего не делает? Что за законы такие, которые позволяют американцам жить лучше, чем мы за наши же деньги? Не понимаю я. Депутатами должны становиться проверенные люди, с незапятнанной репутацией и радеющие за свою страну, а не за чужую. За чужую страну пусть их правительства беспокоятся. А что наши спецслужбы не могут поднять подноготную и связи любого кандидата в депутаты и передать сведения в избирательную комиссию? Это же так просто. Сколько там этих депутатов? Да не так много. Могли бы и проверить. А мы голосуем по фотке, да по той дезе, что нам в газетах причёсанной подают, да на бюллетенях отпечатают. Каждый избиратель не может добывать сведения обо всех избранниках.
Вот я не понимаю, а чем эти наши спецслужбы занимаются? Вот просто интересно. И к чему у меня толерантность должна выработаться? Русский народ всегда жил по чести и совести. А чем эта толерантность лучше?
Истинные ценности – они всегда ис-тин-ные. Верность, честность в отношениях. Чем плохо было на Руси? Любовь… А сейчас лишь о сексуальных отношениях говорят. Ну, ладно, в молодости. Ещё не готовы к нормальным отношениям. А потом? Привыкли жить беспорядочно и не хотят ответственности. Так же проще. А раньше, когда не вступали в интимные отношения до свадьбы? Семьи крепкие были! И женились, в основном, по любви. И жили счастливо.
А сейчас какое счастье может быть, если все не любовь, а выгоду ищут? Нет! Так не должно быть. Какие геи на Руси? Опуститься до такой степени? И ещё рекламу этому делать? Да интимное почему интимным называется? Потому что об интимном не говорят. Оно же интимное! Да делай в своей спальне что хочешь. Но зачем же так позориться, чтоб рассказывать об интимном? Совсем не понимают, что себя позорят? А почему дети должны всякие пошлости слушать? Уроды – эти рекламщики! Вот веками или даже тысячелетиями отношения оттачивались в традиции. Всё ради счастья. А теперь?
Пришёл заморский дядя Сем и принёс свои традиции. Чьи традиции старше? Чьи традиции счастье приносили? Почему Коммунистическая Партия не остановила развал СССР и уничтожение традиций? Почему не посадили Горбачёва за предательство? Он вверг страну в хаос! Сначала одну отрасль за свой счёт надо подтягивать, потом другую. Какой разумный хозяин непосильные траты делает, да ещё и в долги лезет? Горбачев на развал СССР взял деньги на Западе. В первый этап –уничтожение старого деньги вложили, а остальные в карманах высокопоставленного ворья осели. А что? Чтоб что-то создать новое на старом, надо старое развалить. Вот всё и развалили! А строить кто будет? Ельцин? Вот алкаша западные спецслужбы и возвысили. Имидж сделали. А народ верил. Народ не мог проверить, что его обманывают. Да… Горбачёв всё развалил, Работать мужикам стало негде, сокращения рабочих мест всюду, сплошь и рядом.
А Ельцын, что ещё уцелело – пропил, распродал частным компаниям или предпринимателям из своих. Они ваучеры у обнищавшего народа скупили, вот и единоличными владельцами заводов и пароходов стали. Он даже не правил, ему некогда было. А правила его родня в свои и иностранный карманы. Все знали. А что сделаешь? Когда зарплату по полгода или по году не платили? О детях надо было думать. Выживали кто как мог. Всем не до политики было.
Слава Богу, хоть нашлись люди беспредел этот остановили. Пришёл Путин. Хоть преступность приструнил – уже легче дышать. А то все боялись на улицы выйти, когда стемнеет. Разбой. Ладно сразу убьют – отмучался. А если за пятьдесят рублей в кармане калекой останешься? И денег на лечение нет? Я хоть и в школе тогда училась, но всё помню. Мир на моих глазах поменялся и не в лучшую сторону. Раз хуже жить стало большинству, значит в худшую сторону. Вот я здесь за копейки работаю, и если б не продавала вязанные пинетки и носки, то как жить за эти деньги?
А я женщина одинокая, вот и вяжу – нервы успокаиваю. На красоту такую любуюсь, о замужестве мечтаю. Но, не судьба. «Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает» – вот так и живём все в одиночестве, каждый ответственности боится. Обленились, от традиций отошли. Ну, ничего… Природа мудрая. Ныне перенаселение Земли человеческими существами. То смоги, то землетрясения, то наводнения…
У нас никто про торнадо не слышал, чтоб в России был. А теперь есть. Скоро погубит нас природа, если сами раньше ещё пару Чернобылей не взорвём или всё не сожжём. Вон тайгу специально жгут, чтоб потом по закону сгоревшие участки дешевле скупить. Скучно жить стало, хоть телевидение за сто каналов и парки развлечений разные, а общение человеческое потерялось.
Вот как это мы с Вами, Иван Иванович разговорились? Я ж обещала тихо вести себя, но не получилось. Я Вас отвлекла от Ваших дел. И сама не успеваю. Щас влетит мне по полной программе. Простите, – Виктория забрала свои инвентарь. – До свидания, Иван Иванович, – закрывая дверь, пробормотала она.