Led Zeppelin была группой, которая могла при каждом новом исполнении абсолютно по-другому представить одну и ту же вещь.
Многие неспособны существовать сами по себе. Их это пугает. Меня одиночество не беспокоит вообще. Оно придаёт мне ощущение безопасности.
Верить в себя совсем не обязательно, главное верить в то, что ты делаешь. Тогда в это поверят другие.
Мы просто играли то, что нам хотелось. Невозможно изобрести что-то искусственно. Это необходимо выносить, как ребёнка. Или вывести, как цветок. Что значит холодное умствование, когда у вас в руках живой инструмент, и он дышит, он плачет, хочет что-то рассказать всему миру?
Помню, я услышал две гитары и бас и подумал: «Черт, я хочу тоже так, как они». В этой музыке было столько энергии и жизни.
Я мог бы сравнить себя с кораблем, который пробирается сквозь бури, делая короткие остановки в портах. Однажды я сказал одному из своих друзей: «Я просто ищу ангела со сломанным крылом — того, который не смог улететь отсюда».
Душа женщины создана в преисподней.
Я расцениваю Алистера Кроули как непонятого гения 20 столетия. Как мне было тяжело давать все эти интервью и отвечать на вопросы о чёрной магии и об Алистере Кроули. Дайте мне отдохнуть! Все это была такая глупость! Мне больше нравится говорить о музыке, это интереснее.
Задача барабанщика — вовремя отбивать ритм, басиста — поддерживать ритм, гитариста — играть мелодию, а вокалиста — петь, причём что-то незамысловатое, легко и просто. Мы же всё изменили. Теперь барабанщик играет одну мелодию, басист держит ритм и вводит свою мелодию в дело не мешая остальным, гитарист ведёт главную мелодию, держа в узде первых двух, вокалист же поёт на пределе своих человеческих возможностей. Зачем? Просто мы Led Zeppelin, и нам нет равных.
Я помешан — не просто интересуюсь, а помешан — на народной музыке, на уличной музыке, на параллелях между той музыкой, что играют в деревнях на улицах, и так называемой классической и интеллектуальной музыкой. Меня интересует, как одни и те же идеи путешествуют по Земному шару. Все это этническое и музыкальное взаимопроникновение покорило меня. Вы слышали когда-нибудь музыку транса? Вот это вещь.
Наша музыка — это народная музыка технологической эры.