«В июле 1958 года колхоз имени Фрунзе присоединили к колхозу Мичурина. Туда же вошли колхозы Победа, Самолёт, Ключовка, а также имени Ворошилова. Председателем колхоза избрали Никитина Аркадия Фроловича, секретарем парткома – Архипова Илью Андреевича. Трофимович. Колхоз окреп, люди стали жить зажиточно. Многие начали приобретать мотоциклы, радиоприёмники. Нет такого дома, где нет велосипеда. В деревне начали строить пятистенные дома, крыши крыли шифером».
(Из местного архива.)
Тихий майский вечер опускался на деревню. В густых зарослях тальника у реки заливались соловьи. Самец призывно выводил свистовые коленца, развлекая своим пением самку, высиживающую птенцов. Нестройный лягушачий хор пытался переквакивать любострастные соловьиные трели.
Фёдор сидел на скамейке перед домом, напряжённо ожидая, когда жена разродится сыном. Он внимательно прислушивался к её приглушенным стонам, доносящимся из избы. Где-то проскрипела несмазанными колёсами одинокая телега. Громыхнула колодезной цепью запоздавшая хозяйка. В ответ залаяла соседская собака, мешая Фёдору сосредотачиваться на своих мыслях. Уже повисла луна над горой, на тёмном небе потихоньку зажигались звёзды, соединяясь в серебряный ковшик. Деревня помаленьку затихала после трудового дня.
А он всё сидел и сидел, перебирая в памяти сладостные минуты своей жизни с Елей. В тот памятный день на вечеринке в Щелканово он впервые увидел её и совсем потерял голову. Он сразу решил, что эта тонкая, кареглазая пига[1] с тяжёлыми тёмно-каштановыми косами будет его женой. Вспомнил, как горько и пронзительно пела она на свадьбе, и как впервые в его сердце шевельнулась жалость к этой колючей и неприступной девушке. Обрядовый плач невесты пронзил его до слёз, и он решил тогда непременно добиться её любви, ни минуты не сомневаясь, что завоюет её сердце. Но самые радостные минуты он испытал с Елей в их новом доме. Жизнь ему казалась удавшейся, впереди его ждали счастливые дни. На душе было благостно и хорошо.
– Заходи, папаша, мы родили, – высунулась Анфиса из окна, прервав его мысли о будущем сыне.
Он сорвался с места и влетел как на крыльях в дом. Усладой его ушам зазвучал громкий детский крик.
– Сын?! – радостно воскликнул он.
Акушерка, сложив ровненько ручки и ножки, туго запеленала крошку и сунула под нос Захарову.
– Девчооонка… – протянул разочарованно Фёдор, взяв дочку на руки.
– А глазки-то у нас папины, голубенькие, – умилённо щебетала Анфиса. – Твоя копия. Ишь, какая крепенькая! Будет вам первой помощницей!
– Ну да, носик и бровки тоже захаровские, – растерянно бормотал Фёдор, с любопытством разглядывая малышку. – Назовём её Дарьей!
Новорождённая приложилась к маминой груди и, трогательно посапывая, вскоре уснула.
Утром Еля почувствовала сильный озноб. Зубы отстукивали морзянку, коленки дрожали. Преодолевая приступы слабости, она с трудом вышла в сарай, подоила корову и выгнала скотину в табун. Поменяв мокрые пелёнки, приложила малышку к груди и свалилась без сил на кровать. Вскоре Анфиса забежала навестить роженицу.
– Миленькая, что с тобой? На тебе ж лица нет!
– Что-то трясёт и колотит. Головы не поднять.
– У тебя жар, ты вся горишь! – пощупала ей лоб Анфиса. – Где у тебя самогонка?
– В чулане, за бочкой.
– Я сейчас тебе самогонки согрею, – поднесла подруге ковшик Анфиса. – Лежи, я приберусь и лапшу нарежу.
Анфиса была старше подружки на три года и часто помогала ей, учила маленьким хитростям, как вести хозяйство. В любой компании она чувствовала себя, как рыба в воде, в отличие от стеснительной и немногословной Ели имела весёлый и лёгкий нрав, быстро освоилась в чужой для неё деревне, стала своей среди многочисленной родни Петровых.
Больная, зажмурив глаза, проглотила горькое «лекарство» и провалилась в тяжёлый сон. К вечеру ей немного полегчало, и она уже опять была на ногах...
Вечером Фёдор вернулся с подарками.
– Сегодня ревизию делали в магазине, – торжественно разворачивал он объёмный свёрток. – Зинка нашей Дашутке в крёстные напрашивается. Вот, одеяльце для меня заранее отложила.
– Какое красивое и мягонькое, как пух! – Еля восхищённо теребила в руках ватное одеяльце, выстеганное блестящим цветным сатином.
– Не каждому такой дефицит перепадает! – Фёдор схватил в охапку растроганную жену вместе с одеялом и закружил по тесной комнате. – Я как-никак председатель ревизионной комиссии, – поцеловал он довольную жену. – А это тебе, – Фёдор аккуратно выложил на стол бумажные кулёчки с конфетами и пряниками.
Она, откусив любимую кофейную подушечку, облегчённо вздохнула. Похоже, муж смирился с рождением дочери. Она так боялась не оправдать его надежд. Ведь после потери Серёжи он грезил только сыном.
Семейная идиллия длилась недолго. В субботу вечером Захаров заявился домой весь на взводе. На душе у него было скверно. По случаю дня рождения дочери он после работы пригласил всех конторских к себе в кабинет. Все его искренне поздравляли, говорили добрые слова, желали здоровья новорождённой. И только полевой бригадир худощавый, темноволосый Афанасьев Арсений нехотя поднял рюмку и желчно процедил:
– Можно, конечно, и за девку выпить. Чтобы пацанов делать, нужна особая закваска.
Афанасьев не упустил возможности поддеть Захарова, которого считал молодым да ранним. Пока он на войне кровь проливал, руку потерял, оперились такие вот юнцы, как Захаров. Только зубы скалит да байки травит. Все ему по жизни легко достаётся – хорошая должность, уважение людей.
– А девок чужих насиловать тоже нужна особая закваска? – огрызнулся Фёдор.
– Ах ты сопляк! – Арсений неожиданно вскочил и врезал Фёдору.
Он, хоть и увечный, но имел бычью силу и взрывной характер. Горячий и несдержанный Афанасьев сразу лез в драку, если что было не по нём. Одной рукой ловко управлял лошадьми и гонял верхом на орловском скакуне наперегонки с грузовиками.
Фёдор, не ожидавший такого подлого удара, грохнулся с табуретки. Он резво вскочил и схватил обидчика за грудки. Они сцепились в бессильной злобе и мутузили друг друга, пока их не растащили по разным углам.
– Вот гад, весь праздник испортил! – раздосадованно потирал ушибленный глаз Захаров. – Драться с одноруким – себя не уважать, – заправил он в штаны порванную рубаху и засобирался домой.
– Я тебе ещё припомню это, – шипел ему вслед Афанасьев.
...Та история надругательства над беззащитной девушкой многим не давала покоя. В голодном 1948 году Афанасьев Арсений был председателем колхоза. Чтобы накормить малолетних сестёр, восемнадцатилетняя Раиса тайком вынесла в полотняном мешочке зерно с веялки. Возомнивший себя вершителем судеб председатель вместо того, чтобы вызвать милицию и отдать юную колхозницу под суд, обесчестил её и продержал взаперти в конторе несколько дней. Зашуганные и голодные люди пытались вызволить узницу из рук самодура, но, испугавшись загреметь под статью за порчу колхозного имущества, ломать дверь не решились. В то время царил закон «О трёх колосках», когда даже за мелкое воровство сажали на большие сроки. Разбирались не долго. Отец «преступницы» уже отбывал срок за кражу козы. После этого случая бедная Раиса вынуждена была завербоваться на работу в леспромхоз и навсегда уехать из деревни...
Фёдор даже не пытался скрыть своё плохое настроение и с порога начал придираться к жене:
– Чего вы тут за базар развели? Чем мужа кормить будешь?
Еля примирительно суетилась около недовольного мужа.
– Садись, Федя. Сейчас соберу на стол. Мы тут как раз с Анфисой пироги стряпаем.
– Кто это тебя так разукрасил? – бесцеремонно встряла Анфиса в разговор. – Никак подрался?
– Не твое собачье дело! – рявкнул Фёдор.
Из-за того что не смог как следует врезать этому гаду Афанасьеву, он никак не мог успокоиться. Ещё эта лезет со своими дурацкими вопросами.
–Успокоиться не можешь, что не сын родился?!
– Молчи, женщина! – рассвирепел Фёдор. – Тебя вообще не спрашивали! Чё ты лезешь? Сама-то три года дочку высиживала!
– Ну ты и змей! – Анфиса толкнула со всей силы Федьку в грудь.
– Ну-ка вон отсюда! – с размаху жахнул он скалкой по деревянному столу. – И чтоб я тебя здесь больше не видел!
Угол новой столешницы треснул и отвалился.
– Бешеный! – Анфиса пулей вылетела во двор.
Еля со страхом смотрела на взбесившегося мужа. Неужели он смог бы ударить женщину! Её охватил ужас. Он сейчас такой же, как и те мужики в Камышлове в дни зарплаты! Они, напившись до одури, гоняли своих жён по бараку. Дешёвый портвейн и вермут превращали трудолюбивых спокойных мужчин в диких первобытных зверей.
Ни минуты не раздумывая, Еля схватила дочку и выскочила следом за подругой.
[1] Пиге — красавица (перевод с чув.)
Содержание книги "Ты лучше всех":
Глава 1. Горько.
Глава 7. Первая весна в замужестве
Глава 8. Молодуха
Глава 10. Дама червей
Глава 12. Муж
Глава 15. Счастье
можно посмотреть маленькое кино "Счастливое утро"
Глава 21. Бывшая невеста
Глава 23. Утрата
Глава 24. Скелеты в шкафу
Глава 26. Петька
Глава 27. Родион
Глава 28. Страсть
Глава 29. Февраль
Глава 30. Без сына.
Глава 31. Страх
Глава 32. Богатые родственники
Глава 35. Разочарование
Глава 36. Где ты, счастье мое?
Глава 37. Дурацкая любовь
Глава 38. Горькие слёзы
Глава 39. Заноза
Глава 41. Молодожёны
Вы читаете роман "Ты лучше всех" -продолжение книги "Цвета холодных лет". Действие происходит в Башкирии. Время действия 1955-1969 годы.
Начало книги "Цвета холодных лет" можно читать здесь
- Электронные книги можно скачать на сайте dinagavrilova.ru
- бумажные книги можно заказать по почте, пишите мне вконтакте https://vk.com/dinagavrilova
- Можно скачать на сайте аудиокнигу "Цвета холодных лет". Если нажмёте на аудио, можно прослушать на сайте одну главу.
Также предлагаю вашему вниманию книгу, которая никого не оставляет равнодушным "Поленька или Христова невеста" начало здесь
Всем спасибо, всем солнца и радости.
Если вам нравится моё творчество и вы хотите поддержать мой канал, ставьте лайки, пишите отзывы, подписывайтесь и делитесь в соцсетях
Дорогие друзья, хочется узнать как вам понравилось маленькое кино "Счастливое утро" смотреть здесь
пишите мне kabelikivi@yandex.ru