Рождество и Новый год –время подарков. Вероятно, именно так рассуждал рижский купец 2-й гильдии Гуго Герман Мейер, размещая в конце декабря 1897 года рекламу на продаваемые его фирмой стиральные машины.
«Товарищество на паях для торговли всякого рода машинами и механическими принадлежностями Гуго Герман Мейер в Риге» к этому времени только-только отметило четырёхлетнюю годовщину утверждения. Контора расположилась не где-нибудь, а в доме № 3 по Театральному бульвару. Дом не сохранился. Стоял он на том месте, которое занимает ближайшее к улице Калькю крыло гостиницы Кемпински. На старой открытке – здание посередине.
Сейчас можно выстирать, высушить и выгладить кучу вещей, не особо при этом себя утруждая. А сотню лет назад не то, чтобы бельё выстирать, даже чашку чая можно было выпить, лишь разведя самовар, что уж там говорить о стирке. Попытки усовершенствовать процесс предпринимались постоянно, но многие сотни лет не удавалось продвинуться дальше простой ребристой доски, стиравшей бельё до дыр.
Наконец, в конце XVII века попытались сделать уже механический аппарат для стирки. В деревянную гранёную кадушку помещались два деревянных цилиндра, которые, вращаясь, стирали ткань с помощью щёлока (распаренной золы). Какое-то время уже это казалось верхом инженерной мысли. Но в 1851 году американец Джеймс Кинг запатентовал стиральную машину с вращающимся барабаном, после чего патенты на разного рода стиральные машины стали исчисляться сотнями.
Постирав белье, нужно отжать из него воду. Всю жизнь это делали, перекручивая бельё руками, но в 1861 году для этого были придуманы валки для отжима белья: два плотно примыкающих друг к другу цилиндра. В узкую щель между ними пропускалось бельё, вращением ручки цилиндры приводились в движение. Отжатая вода сливалась обратно в машину, а из-под вальков вылезало почти сухое бельё, которое теперь не нужно было отжимать двумя руками, выкручивая его и з последних сил. Развешенное на верёвках пропущенное через валики бельё досыхало почти мгновенно.
Появление этих вальков стало целой революцией в прачечном деле. И почти на полтора века их наличие на стиральной машине стало неотъемлемым атрибутом.
Примерно такие машины и предлагались в помощь прачкам на исходе XIX века. Но далеко не все прачки могли себе позволить такие агрегаты.
Оборудование, если можно так выразиться, рядового прачечного заведения на протяжении всего XIX века состояло главным образом из печи, на которой вечно грелись несколько котлов, - в одном варился щёлок, в других парилось или кипятилось бельё, рядом – столы для глажки и полки для «приготовленного» белья. Полоскание круглый год проходило на реке или пруду.
Стирка в далёкую эпоху была делом не только тяжёлым, но и опасным. Моющие средства вызывали хронические заболевания, а несчастные случаи при полоскании белья в реках и прудах, особенно зимой, были обычным делом. При тогдашней технологии стирки быстро изнашивались не только белье, но и прачки. Но это не значит, что прачки могли надеяться на снисхождение, если нарушали имевшиеся законы.
В середине июля 1893 года прачка Елена Пулекс, проживавшая на Покровской ул. в доме № 13 «за принятие в стирку чужого белья, когда в квартире её была оспа, приговорена к аресту на 7 дней». Обычно незначительные правонарушения того времени предусматривали два варианта наказания: или денежный штраф, или несколько дней в тюрьме. Что для кого было проще. Но в данном случае наказные денежного штрафа не предусматривало. Только тюремное заключение. Настолько серьёзно относились к возможному распространению оспы.
А на фото – некое подобие агрегата, рекламируемого Гуго Германом Мейером в 1893 году.
