Анна с трудом разлепила веки и осмотрелась: стерильно белый цвет раздражал. Подскочила молодая медсестричка: "Водички? Наконец-то очнулась! Сейчас доктора позову." "Где я?" - язык заплетался и не слушался Анну. "В больнице. Спасибо дочке вашей, если б не она..." "Дочке?" - Анна ничего не понимала, ведь у неё был только сын.
Вадика она воспитывала одна: будущий папаша смылся в тот же момент, как узнал о беременности. Анька была детдомовкой, но комнату в коммуналке получила. Туда и принесла новорожденного. Вскоре коммуналку расселили, и Анна с сыном получили уютную двухкомнатную квартирку на окраине.
Сын рос, а Анне всё чаще становилось невыносимо одиноко. Забыться помогала водка. Сначала она втихаря от Вадима пригубляла по 100 грамм перед сном, потом прятаться перестала. А к 14-му дню рождения сына и вовсе сделала подарок: напилась прямо на улице, с местными бомжами.
Вадик всё меньше старался бывать дома, а в 17 лет уехал учиться и переселился в общагу - подальше от пьяных слёз матери. Он не раз пытался помочь ей завязать, но всё было тщетно. Спустя 2 года он позвонил и сказал матери, что женится. Анна утёрла похмельные слезинки и засуетилась: привози невесту, сынок. И даже пообещала бросить пить окончательно.
Домой сын привёз симпатичную девочку в веснушках, которая, казалось, бы совсем не обратила внимания на обшарпанную обстановку и одутловатый вид будущей свекрови. Свадьба была скромной, но весёлой. Родни у Ани не было, да и у снохи Лили только старая тётушка. После свадьбы молодые переехали к Анне.
Сначала она не могла нарадоваться на жену сына: и хозяйственная, и мудрая, и зарабатывает не меньше Вадика. А потом Анну стало раздражать в невестке буквально всё: при ней она пить не могла, а водка звала и манила. Анна искала пыль, обвиняя Лилю в нечистоплотности, ругала её блюда, словом, делала всё для невыносимого проживания.
Своего свекровь добилась: Лиля со слезами сбежала, а с ней и Вадим, кинув на мать испепеляющий взгляд. Теперь никто не мешал Анне погрузиться в алкогольный угар. Сын не звонил, только ежемесячно приходили скромные переводы на её имя. "Не забывает мать!" - хвасталась очередной тысячей Анна перед собутыльниками.
В один из дней Анна как-то нехорошо себя почувствовала. Сердце прихватило, да так, что всё перед глазами поплыло. "Вот и допилась ты, Аннушка," - пронеслось в голове, а потом наступила темнота. Очнулась она уже в больнице... "А как зовут дочку?" - уже более разборчиво спросила Анна у медсестрички. "Амнезия? Лилия. Её зовут Лилия."