Храм Александра Невского, Нижний Тагил. 1862-1877 гг.
История Нижнетагильского храма Александра Невского хорошо известна, о храме, начиная с конца XIX века, было издано множество статей и пара монографий. Поэтому мое исследование предполагалось простым, из большого массива информации я планировала выбрать самые важные и субъективно интересные факты.
Но в очередной раз архитектурный поиск привел к открытию нового для меня имени: Дмитрий Петрович Шорин. Слышали такое? А зря.
Мамин-Сибиряк посвятил Дмитрию Петровичу следующие слова: «… редкий человек, как попадаются редкие камни»…
Итак, в 1817 году в семье крепостных в Нижнетагильском заводе Демидовых рождается сын Дмитрий. Мальчишка рос любознательный и талантливый в отношении цифр, посему был отдан в 1825 г. учиться в Выйское училище – бывшую «цифирную школу». И уже в возрасте 16 лет, сразу после окончания училища, был назначен писцом в заводоуправление с неплохим жалованием, а через 2 года, в 1835 г., становится старшим помощником начальника счетного отдела.
Карьерный рост юного Шорина был быстрым – в 1844 г. он уже главный кассир Нижнетагильских заводов. Должность нелегкая, чреватая «сердечными болезнями» и требующая пунктуальности и немалой честности. Главному кассиру нужно было самому «сдавать» кассу в Екатеринбург, а охраны как правило, не было. Дмитрий Петрович за годы своей работы совершил не менее 300 поездок в Екатеринбург и перевез порядка 70 млн. рублей. Его честность и порядочность были известны, и даже тати ночные во время его поездок не трогали демидовского казначея.
Пост, на котором его предшественники не задерживались больше десятилетия, Дмитрий Петрович занимал более сорока. Ведя кассу нескольких демидовских предприятий, он вошел в историю не только заводов, но и уральского краеведения. Он был штатным геологом Горного института, сдавал туда коллекции горных редкостей. Дружил с художником Худояровым, бывшим крепостным Демидовых, собрал неплохую коллекцию живописи. Сам любительски музицировал и рисовал.
Он и его двоюродный брат известны своими открытиями неолитической стоянки в окрестностях с. Лая, и произвели описи древних писаниц по берегам местных рек.
В 1857 г. он получил вольную «за честную службу», несмотря на противодействие управляющих заводами: они опасались, что став свободным, Дмитрий Петрович покинет свою должность. Но Шорин не только остался на работе, но и продолжил общественную деятельность. Как бы сказали сейчас, его жизненная позиция была активной, и организатор из него был потрясающий. Именно он в 1861 г. стал инициатором строительства на Нижнетагильском заводе храма, посвященного одному из важнейших событий того года – отмене крепостного права императором Александром II (император с того времени стал называться Освободителем, а по всей России десятками строились храмы, посвященные Александру Невскому, небесному покровителю царя). При этом Дмитрий Петрович настаивал, что новый храм должен быть по-настоящему народным – сам народ должен строить церковь в благодарность императору, и за помощью к заводовладельцам не обращался. Конечно, он не отказался от их пожертвований – но настаивал, что помощь должна быть не от хозяина, а от гражданина. Архивы сохранили занятные расписки Демидовых – «от гражданина… на строительство храма».
Деньги собирались долго – закладка храма произошла в 1862 г., а освящен он был только в 1877. Шорин инициировал и кружечный сбор на строительство, и подписки, и даже «необременительный» сбор с годных работников – 15 коп. серебром в год. При этом участие Дмитрия Петровича не ограничивалось сбором денег: он контролировал смету и расходы, находил возможность проверки качества строительства и даже уличил подрядчика на использовании то ли бракованного кирпича, то ли кривой укладке – и договорился о замене 80 000 (!!!!) уже уложенных кирпичей. В поисках оптимизации Шорин повлиял на увольнение с должности «прораба», архитектора проекта – Томаса Фомича Гирста (кстати, есть очень большая вероятность, что Гирст адаптировал проект храма Александра Невского в Париже). Гирста в 1862 г. уволили с должности главного пермского архитектора и с должности демидовского архитектора, и Шорин посчитал, что человек, уже не работающий на территории, не может руководить строительством в Тагиле. На гонораре главного строителя было сэкономлено 3 500 р., и по сути стройкой в дальнейшем руководил сам Шорин. Себе он гонорар не выписывал, кстати.
Исследователи приводят интересные цифры: парижский храм-прототип обошелся казне в 1 млн. рублей. Сметная стоимость храма в Тагиле составляла 43 000 руб. В итоге он обошелся в сумму чуть более 34 тыс. рублей, и такая экономия достигнута только благодаря усилиям главного демидовского казначея.
Скончался Дмитрий Петрович в возрасте 90 лет, в 1907 г. В его семье было 5 сыновей и 3 дочери, среди его потомков есть известные в Нижнем Тагиле персоны.
И еще одна фраза Мамина-Сибиряка о Дмитрии Петровиче Шорине: «Северяне не умеют отдыхать. Отставной человек – погибший человек. У нас или труд, или смерть. Дмитрий Петровича спасла любовь к знанию, к искусству, к своему краю».
Подробнее о храме - в следующей публикации :)
Спасибо за лайк и подписку на Архликбез. До новых встреч в эфире :)
