Ночь онемела. В этом доме я один.
Смотрю в окошко на застывшую картину.
Проходит жизнь, внезапно ставшая рутиной.
Все как всегда, за исключением седин.
Воспоминанья, как навязчивый мираж,
То щемят сердце, то в глазах блеснут слезами.
Уже привыкший, с покрасневшими глазами,
Я сам себе охранник, надзиратель, страж.
Мои грехи навек останутся со мной.
Я верю в Бога, но Господь в меня не верит.
Я не молил, и Он к себе захлопнул двери,
Мои пороки были этому виной.
Не убивал, но грех убийства есть на мне,
Я сам себя лишаю жизни ежедневно.
Я на желающих помочь взираю гневно:
"Я всех умней, я видел истину в вине!"
Прошу прощения, и вновь к грехам во власть,
Нет сил противиться безумным преступленьям.
Я лишь во снах молюсь коленно, в иступленьи.
Во снах не страшно и не боязно упасть.
Пусть будет день, пусть будет солнышко светить.
В один из дней я захочу во сне остаться.
И, как всегда, ни с кем не в силах попрощаться,
Письмом последним попрошу меня простить...