«Тридцатьчетверка» взревела двигателем и всей своей многотонной массой упала на противотанковое орудие. Немецкий расчёт, как муравьи кинулся в разные стороны. Страшно, когда на тебя надвигается пышущее жаром чудовище, от которого разит смертью!
А танк, как будто бы на секунду задумавшись, рванул вверх по склону, подминая своими широкими гусеницами чахлые берёзки
Не ожидали немцы здесь русского танка. Сзади была непроходимая балка! Никто не мог там пройти! Да, никто не мог, кроме «тридцатьчетвёрки»!
-Быстрее, быстрее! Гибнет батальон!- пульсировала в голове только одна мыслью
Ещё немного и танк застыл на гребне холма. А вот и ненавистный «Тигр»! Он рядом! До него не более двухсот метров. Осталось только подвести прицельную марку под срез креста!
Но, почему так медленно поворачивается башня, и плохо слушаются механизмы?!, а ствол «Тигра» уже повернулся в его сторону!
Вспышка!!!
-Миша, Миша! он почувствовал на лбу мягкую ладонь жены.
-Опять? - заботливо склоняясь над ним, спросила она, - Подымайся, автобус скоро.
Ему часто снился этот сон, и каждый раз он не успевал нажать на спуск орудия. Уже четверть века прошло с того дня. Он знал, что уничтожил этого «Тигра», но этот сон рвал его душу. Война не отступала от него.
Михаил хорошо помнит тот день. Они были винтиками в этой операции, которая впоследствии стала известна на весь мир, как операция «Багратион». Немцы на своей шкуре испытали то, что испытали наши солдаты в сорок первом. И месяц был тот же самый-июнь. Только с начала войны прошло уже три года.
Оборона немецкой группы «Центр», трещала по швам и рушилась, как карточный домик. Танковые клинья проходили через немецкие порядки, как горячий нож сквозь масло. Клинья смыкались и то одна, то другая немецкая часть оказывалась в котле.
Танковая бригада Михаила входила в состав 1-го Белорусского фронта, которым командовал знаменитый Рокоссовский. Все бойцы гордились этим.
-Рокоссовский зря на смерть не пошлёт! Рокоссовский бережёт своих солдат!
Это, как будто, придавало дополнительные силы солдатам, и, казалось, ничто не устоит перед его натиском! Солдаты рвались вперёд!
И пусть сейчас борзописцы пишут, что Красная Армия завалила немцев трупами. Легко рассуждать, сидя на диване и попивать из жестяной банки кока-колу, о том, как надо было поступить правильно! Пусть бы они попробовали завалить трупами МГ, со скорострельностью 1200 выстрелов в минуту.
Немцы оказывали упорное сопротивление, дерясь за каждый клочок земли. Бригада несла потери, но упорно продвигалась впереди Часто танки, во время прорыва, выскакивали на немецкие маршевые колонны, и начиналась бойня.
Это была расплата за сорок первый-сорок второй. За ту боль и унижения, которые испытала наша страна. За тысячи убитых и замученных.
Немецкие колонны, застигнутые на марше, просто раскатывали в блин, в прямом смысле. Тысячи солдат вермахта гибли не от пули или осколка. Они гибли под гусеницами танка и, часто, броня танка, до люка механика-водителя, была залита кровью, а между траками и катками виднелись человеческие останки.
Не зря говорит Библия: «Посеявший ветер, пожнёт бурю». Вот и пришло, фашисты, ваше время, «собирать камни».
Войскам 164 танковой бригад необходимо было выйти к Березине. Батальон Михаила двигался в передовом дозоре.
И, казалось бы, все складывалось удачно, но немецкий «Тигр», задержал продвижение всего батальона. Он расположился удачно, между двумя невысокими холмами и, пропустив танки в ложбину, первым же выстрелом поджог головной. Танки ушли с дороги, но выйти из ложбины не могли, узкую дорогу перекрыл пылающий танк, а убийственный огонь «Тигра» не давал возможности столкнуть его в кювет.
Батальон погибал. Пятнадцать танков ничего не могли сделать с одним немецким «Тигром». Больше половины танков были вооружены ещё 76-мм орудием и были бессильны против лобовой брони немца. А «Тигр» появлялся между холмами, делал выстрел и скрывался за бугорком.
-Миша, вы сможете, сказал командир батальона и, показывая на карте, продолжал-Попытайтесь пройти по этой балке и зайти немцу во фланг.
Через минуту «тридцатьчетвёрка», крутанувшись на месте, устремилась в обход.
Мехвод танка, Вася Самарин, был водителем от бога. Она не раз выручал от верной гибели экипаж и так подставлял броню танка под выстрел вражеского орудия, что снаряд рикошетом уносился в небо. Вася мог на спор закрыть носовой балкой танка спичечный коробок, закреплённый на столбе, при этом, не повредив его содержимое.
Для Михаила он был как брат. Но, это война, всякое бывает, не всегда и Вася мог уберечь машину. Однажды он вытащил Михаила из горящего танка и казалось, что нет рядом человека надёжной и ближе.
Танк, проваливаясь, полз по заболоченной ложбине. Гусеницы вязли, ещё немного и танк встанет, и никакая сила уже не сможет сдвинуть его с места. Из-под шлемофона мехвода градом катил пот. Он аккуратно поддёргивал рычаги фрикционов и танк хоть и медленно, но, продвигался впереди
И вот, преодолев заболоченный участок, машина, взревев двигателем, выползла из балки. На холмике стояло замаскированное немецкое противотанковое орудие. Оно ещё не сделало не одного выстрела и ждало, когда подтянутся основные силы русских. Артиллеристы не ожидали появления из балки танка.
Они ещё попытались развернуть в его сторону орудие, но, когда до танка оставалось метров пятнадцать, не выдержали и разбежались в разные стороны.
Раздавив орудие, машина выползла на холм, и Михаил увидел немецкий танк. «Тигр» только что произвёл свой очередной выстрел и откатился за прикрытие холмика, для перезарядки. Но, заметив невесть откуда появившуюся «тридцатьчетвёрку», немцы ещё попытались развернуть в их сторону башню, но, Михаил вогнал подкалиберный снаряд ему в трансмиссионное отделение, а когда танк остановился и на нем заиграли языки пламени, с чувством глубокого удовлетворения, добил его вторым выстрелом.
Однако долго праздновать победу не пришлось. «Тигр» был не один. Замаскированный неподалёку «Хетцер» ударил по «тридцатьчетвёрке» бронебойным. Первый же выстрел пробил погон башни, убив заряжающего, а от второго снаряда танк вспыхнул.
Михаил откинул люк и вывалившись из башни, скатившись на землю. Он видел, как механик-водитель открыл свой люк, но, большего тот сделать не мог. Михаил подскочил к люку и увидел, что Вася, обессилено, упал на рычаги. Он схватил его за комбинезон, и, откуда только взялись силы, вытащил друга из горящей машины. «Хетцер» больше не стрелял по горящему танку.
Михаил оттащил от горящей тридцатьчетвёрки своего механика на безопасное расстояние и склонился над ним. Из раны на руке сочилась кровь, осколком была перебита правая нога. Вася раскрыл глаза и, увидев Михаила, улыбнулся запёкшимися губами: «Ничего, командир, все нормально, порядок в танковых войсках!»
Это была его любимая поговорка. Вася умирал. Ему срочно нужна была помощь, и, оставив ему наган, Михаил пополз в сторону наших танков. От контузии тошнило, кружилась голова. А потом, прилетевший невесть откуда шальной снаряд, подкинул его и ударил о берёзу
Очнулся Михаил в госпитале. Он пытался узнать, что стало с его экипажем, но ему сказали, что из экипажа он уцелел лишь один. И все эти годы он считал себя виноватым в гибели Василия.
Вот уже прошло двадцать пять лет, а тот бой своими кошмарами преследует его во сне. Он видит окровавленного друга, который улыбаясь, говорит ему: «Все в порядке, командир, порядок в танковых войсках».
Михаил встал, умылся. Сегодня они с женой едут в прославленный Танкоград, где его первенец, Василий, принимает присягу. Сын решил стать танкистом-офицером. И сегодня, в танковом училище, которое во время войны было танковой школой, и Михаил её заканчивал в далёком сорок втором, сын будет принимать присягу на верность Родине.
ОН с гордостью смотрел на своего сына, стоящего на плацу у Знамени части, произносящего слова: «Я, гражданин Союза Социалистических Республик…», а жена стояла рядом и вытирала платочком набегающие слезы.
После принятия присяги курсантам разрешили встретиться с родителями, а вечером надо уже было возвращаться домой.
Взяв с женой билеты, они заняли свои места в автобусе. Почти все пассажиры были на местах и через пару минут автобус должен был отправляться.
К отходящему автобусу спешила бабуся, увешанная авоськами, а за ней, прихрамывая, шёл мужчина и тащил громадный баул.
-Вот спасибо сыночек, а то думала, опоздаю на автобус. К дочери еду, гостинцы ей везу. Спасибо что помог, а то даже и не знаю, как бы все это дотащила.
Водитель открыл багажное отделение, а мужчина, поставив в багажное отделение баул, отряхнул руки и произнёс,
-Все нормально, мать. Успела ведь. Порядок в танковых войсках!
Знакомый голос и слова обожгли душу Михаила, и он рванулся к выходу автобуса
-Вася, Василий!- ещё не веря, произнёс он.
Мужчина замер, внимательно посмотрел на Михаила и сделал шаг навстречу.