Терри Пратчетт
The Guardian, 6 декабря 2003 года
Может это влияние интернета, но люди, говоря о писательстве, постоянно используют слово «брать». Где вы берете идеи/персонажей/время? На самом деле подразумевается: покажи мне координаты Святого Грааля.
И в лучшем случае, ты разражаешься чередой клише, которые стали клише потому что… ну, они правдивы и они работают. Я слышал многих писателей, обсуждавших эту тему, и все мы, каждый по-своему, приходили к одной и той же полудюжине штампов. Часто возникает ощущение, что это не совсем то, чего люди хотят, и они продолжают спрашивать, в надежде, что однажды ты забудешься и выдашь настоящую тайну.
Но раз уж газета платит. Кстати, это один из советов.
Когда мне было тринадцать, я отправился на свой первый научно-фантастический конвент. Как давно это было? В те времена все носили спортивные пиджаки, исключая Майка Муркока.
Большинство нф-писателей когда-то были фанами. У них есть привычка платить вперед, а не расплачиваться. Мне не известна ни одна другая ветвь литературы, где известные «имена» с таким энтузиазмом подталкивают начинающих авторов стать их конкурентами.
Я вернулся с конвента, твердо решив стать писателем. В конце концов, я пожал руку Артуру Кларку, так что теперь оставалась только тяжелая работа…
Первое, что я делаю, когда заканчиваю писать книгу — начинаю следующую. Этот подход предложил, мне кажется, поздний Дуглас Адамс, хотя, к сожалению, сам он известен тем, что не сумел придерживаться собственного совета.
Тяжелей всего в последние несколько месяцев книги. Имейлы летают туда и сюда; оттенки английского слова cacky (какашка) объясняются американскому редактору, который со всей серьезностью соглашается, что poop (испражнения) не может служить адекватной заменой; автор смотрит на текст, который читал так часто, что потерял всякое понятие о его сюжете, и переписывает, и дорабатывает и затем нажимает Отправить…
…и все заканчивается, в современное время даже без терапевтической распечатки. В одну минуту ты писатель, в другую уже отписался. И это то самое время, прямо перед моментом, когда теплое розовое сияние в душе от окончания книги готовится угаснуть и уступить место черной яме послеродового отчаяния от окончания книги, в это время вы начинаете снова. Кроме всего прочего, это означает, что можно не убирать все свои справочные книги — соображение, которое не стоит отбрасывать в этом кабинете, где книги используют как закладки для других книг.
Следующая вещь еще не стала книгой. У нее есть возможное вступление, возможное название, может некоторые зарисовки, которые могут стать сценами, разговор, газетные вырезки, пару закладок в разных исторических книгах, возможно даже десять тысяч слов, напечатанных на пробу. Ты не бомж. Ты снова в игре. Ты работаешь над книгой.
Еще вы крутите ваше внутреннее радио. Как только вы настраиваете его на следующую книгу, исследование приходит и вышибает ваши двери. Случайная фраза на ТВ. Книга о совершенно других вещах, где мелькает исторический факт, который именно сейчас вам нужен. На ужине вы подсаживаетесь к послу, который счастлив поболтать о вопросах закона, возникающих, когда убийство совершается на территории посольства, а убийца убегает наружу, т.е., технически, в другую страну. И ваш сюжет заглатывает еще и этот кусочек.
Люди — чудесный источник информации, почти лучший. Старый коп расскажет о своей работе больше, чем когда-либо сумеет любой учебник. Старушка с радостью поболтает о своей работе повитухой в 30-х годах, вдалеке от любого доктора, наполняя ваше сердце холодным ужасом. Почтальон на пенсии сообщит, что не только передняя часть собаки делает утренние доставки такими сложными…
Конечно, непрямое исследование продолжается постоянно. Нет лучшего исследования, чем то, которое вы проводите, пока вроде бы ничего не делаете. Под самым носом других писателей я утянул не слишком знаменитую книгу «Энциклопедия коммерческих и деловых АНЕКДОТОВ; включающая ИНТЕРЕСНЫЕ РЕМИНИСЦЕНЦИИ И ФАКТЫ, замечательные типажи и юмор» (и так далее, еще 64 слова). На почти каждой странице я находил золотой самородок: Презервед Фиш (Консервный Рыб, если подыскивать аналог на русском) был знаменитым финансистом из Нью-Йорка. Еще бывают вторичные открытия, как, к примеру, порочное удовлетворение викторианского автора, писавшего про знаменитую семью немецких финансистов, и сочинившего фразу «вскоре богатые Фаггеры (Муддаги, к примеру, если подбирать русский вариант) распространились по всей Нижней Саксонии». И наконец, начинает выстраиваться понимание умов людей, для которых основной целью не были деньги, или даже добывание больших денег, но которые попросту обитали в этой среде, как рыбы в море.
И если вам кажется, что книга растет, развивается, пришло время написать краткое содержание. Аннотацию, на самом деле. Автор всегда должен уметь написать собственную аннотацию. Изложить суть и душу книги меньше, чем в сто слов, помогает вам сфокусироваться. Больше половины умения писать, лежит в выманивании книги из головы.