ОБ ИЗЛИШНЕМ ОПТИМИЗМЕ РУССКОГО БИЗНЕСА И НЕУМЕНИИ БРАТЬ КРЕДИТЫ — ФИНАНСОВЫЙ КОНСУЛЬТАНТ АНДРЕЙ ЕФРЕМЕНКО.
автор Екатерина Максимова
В Ростове-на-Дону продолжается пятая сессия общественного проекта «Бизнес-школа 2015». Очередным спикером выступил Андрей Ефременко, учредитель Интерьерной Студии Berloni, независимый финансовый консультант. Приводим самые интересные места из его выступления.
— Ростовский взгляд: чтобы сделать настоящую карьеру, нужно обязательно уехать в Москву. По мне, очень конъюнктурное и очень уязвимое решение. Скажем, мой успех в банковской карьере был продиктован именно тем, что я находился в Ростове и был ценен для московских акционеров, которые остро нуждались в высокоэффективных менеджерах, способных взять на себя ответственность за их деньги именно на месте, в регионе. Возможно, если бы тогда я уехал в Москву, то стал бы одним из многих тысяч банковских клерков, которые получают одну и ту же зарплату, выполняют изо дня в день одну и ту же работу и от которых по большому счету ничего не зависит. Так что было очень выгодно находиться в Ростове. Правда, с тех пор ситуация в банковском секторе изменилась кардинально. Я понимаю, почему, и попробую вам объяснить.
Мы живем в очень трудное экономическое время. Огромное количество закредитованных убыточных предприятий. И эта проблема не появилась в течение одного года, она складывалась в течение пяти-семи лет. Как это происходило. Вот, региональный предприниматель определился со своей бизнес-идеей, берет под нее кредит. И тут выясняется неприятная вещь: бизнес-идея нерентабельна, ну, нет прибыли. Что дальше? А дальше — постоянная пролонгация кредита с изменениями условий. Я не раз наблюдал ситуацию, когда вся финансовая деятельность предприятия сводилась к тому, что один кредит менялся на другой. Почему это было возможно? Как раз потому, что делегирование полномочий региональным офисам привело к тому, что предпринимателю в его родном городе было легко прийти к региональному менеджеру и сказать: «Друг, слушай, давай сейчас не будем закрывать, давай продлим еще на год». Сколько раз я такое видел. Обычно проценты считались за год и вкладывались в тело кредита, то есть предприниматель брал кредит сразу со стоимостью его обслуживания. С одной стороны, не закрывалось его предприятие, с другой, его финансовая ситуация усугублялась. Это была пагубная практика. В итоге человек продлевал агонию своего предприятия, а конец все равно рано или поздно наступал. Но сумма кредитной задолженности становилась просто космической. Кредит брался на 50 млн рублей, а кредитная задолженность образовывалась на 400 млн.
Мой банковский путь начался в 1994 году, до 1997 я работал в ростовских региональных банках, а после — с московскими банками, которые тогда заходили в Ростов. Тогда тоже была проблема «плохих долгов» — невозвратных кредитов. Для банковского мира это проблема из разряда вечных. Сейчас в банках есть целые профильные подразделения, которые занимаются кризис-менеджментом. В те времена мы сами занимались непрофильными предприятиями, выводили их на уровень рентабельности и продавали в попытках вернуть деньги. Это сложная работа. И это, конечно, миф, что банки спят и видят, как бы забрать ваше имущество, ваши квартиры, автомобили и производство. Им это не нужно, им нужны их деньги. Залоги, которые переходят на баланс банка — огромная головная боль кризисных менеджеров.
Я работал в разных банках, все они были частными. В своей карьере я заработал статус специалиста, который открывает бизнес целиком. Есть московский акционер, его задача зайти в Ростов, ему нужен человек, который может открыть здесь банк. Я был таким человеком. В результате я находился в штате в Москве и в должности вице-президента курировал банк в Ростове. Поверьте, было комфортно. И оплата труда, и социальный статус.
В 2008 году я принял решение уйти. Потому что уровень переговоров с московскими акционерами коммерческих банков 2008 года был таким: мы заходим, даем ставку по вкладам выше рынка на 2%, собираем деньги и загоняем на стройку в Сочи. Лимит по выплате вкладчикам в случае банкротства банка — 400 тысяч рублей. Не надо быть особо одаренным, чтобы понять перспективы. У меня возникал закономерный вопрос: а кем тут выступаю я? Я вырос в Ростове, у меня здесь есть имя. Конечно, мне предлагали очень хорошую зарплату. Но я прекрасно усвоил одну простую истину: за все деньги, которые к нам приходят, рано или поздно нужно платить.
И что, такие банки, как только пошла первая кризисная волна в 2008 году, первыми выбросили белый флаг. Им нужна была эта ситуация, чтобы просто уйти с рынка.
В общем, переговоры с частными банками выглядели вот так бесперспективно. А в государственные тоже никто не бросился бы меня принимать: когда ты занимаешь слишком высокую должность, становишься опасным конкурентом.
Второй момент. Время топ-менеджеров моего уровня практически ушло. Сейчас все делается автоматически. Банки уходят в онлайн, и сама профессия «банковский работник» скоро исчезнет.
Я рад, что это произошло в 2008 году. Мне было 38 лет, думаю, случись это лет в 45, для меня это была бы катастрофа. Я мог бы уже и не успеть перестроиться, адаптироваться, найти свое место на рынке.
Предпринимательство — это очень сложный вид деятельности. Ответственность, постоянно стрессовые ситуации. Это далеко не всем подходит. Я сейчас именно о бизнесе говорю. Потому что есть бизнес, а есть самозанятость. Самозанятость — это когда вы, работая по найму, понимаете, что вас уже не устраивает зарплата, уходите и начинаете самостоятельно оказывать те же услуги. Бизнес — это сложнее. Это предприятие, наемные работники, основные средства.
Я понимаю, что не может быть шаблонных решений. Но анализируя сегодняшнюю экономическую реальность, скажу. Если вы человек, работающий по найму и получающий зарплату в 30 тысяч рублей в месяц, я бы вам посоветовал еще немного набраться опыта и обязательно идти в бизнес. Потому что чем вы рискуете? Зарплатой в 30 тысяч? Рискните. Если вы топ-менеджер московской компании и ваша зарплата 150 тысяч рублей, я бы сказал: оставайтесь на вашем месте, ничего не меняйте.
Важное правило: инвестировать в то, во что вы очень сильно верите. Причем верите только вы. Окружающие могут не разделять вашей страсти. У меня есть знакомая — дизайнер интерьеров. Она ушла в декрет, родила ребенка. И сказала мне одну вещь: я не буду больше дизайнером, буду предпринимателем. Ну, думаю, послеродовая депрессия, скоро пройдет. Оказалось, там другое. Просто она стала мамой и увидела интересную нишу. Съездила в Краснодар и заметила, что там чуть ли не в каждом районе есть места, где занимаются грудничковым плаванием. За полгода нашла помещение, взяла кредит. Вложилась в оборудование. Когда открылась, к ней была очередь. Очень успешный бизнес. И эту идею подхватили в Ростове, у нее появилось несколько конкурентов. Конечно, в таких историях важны момент, озарение и удача.
Моя собственная история тоже про инвестиции в то, во что веришь. В 2003 году я понял, что могу позволить себе построить дом. И вот мое ощущение: приезжаешь в интерьерный салон и сталкиваешься со вкусом его владельца. И вкус этот тебе не подходит. Совсем. Еще один момент: работа в банке — хорошая подсказка, чем стоит заниматься. Я видел клиентов, видел их обороты, и эта сфера меня устраивала.
Дом мой в итоге обставляла известная в Ростове фирма «Скамейка». Меня заинтересовала их работа. Они предложили мне стать акционером, пассивным учредителем, который просто деньгами заходит в бизнес. Так и случилось, но в итоге я стал стопроцентным собственником этого бизнеса. Я не ожидал, что мне придется все это делать — разбираться в мебели, мотаться к поставщикам в Италию. Но мне этот бизнес очень нравится. Я имел полное юридическое право остаться «Скамейкой» — раскрученный бренд, все в Ростове знают. Но я не хотел этого. И не хотел тратить время на раскрутку нового бренда. В таких случаях проще стать частью мирового бренда. Поэтому сегодня я учредитель Интерьерной Студии Berloni.
Теперь частности. Любой предприниматель, который открывает свой бизнес, должен определиться с одной важной категорией под названием «цена ошибки». Решите сразу: я могу позволить себе рискнуть суммой, скажем, в тысячу евро. Заложите это в план, это вам поможет.
Хороший бизнес получается тогда, когда у человека вообще нет вариантов. Есть такой экономический термин «вынужденное предпринимательство». Говорят, только 5% людей рождены с качествами предпринимателя: склонны рисковать, брать ответственность за себя и за людей и прочее. Остальные не любят выходить из зоны комфорта. И вот вы привыкли к определенному ежемесячному уровню доходов. А поток иссяк — компания закрылась. Вы привыкли к своим 50 тысячам рублей, а теперь их нет. Голова начинает усиленно работать: как получить с рынка эти деньги. Это и есть вынужденное предпринимательство.
Кризис — это то, что циклично, пришло-ушло. Сегодня не кризис, это просто новая экономическая реальность, мы будем жить длительное время с совсем другим уровнем доходов населения. Думаю, сегодня надо заходить в бизнес, связанный с услугами, не в товарный, чтобы не иметь товарных остатков. Подумайте, в чем вы разбираетесь, и найдите партнера, у которого есть деньги. Это лучше, чем кредит. Делите риски. В нашем менталитете сильна идея «буду управлять сам, буду собственником, все доходы будут мои». Нет, это не доходы ваши, а все расходы, риски и ответственность на вас.
С 1997 года по 2008 год я был членом разных кредитных комитетов, с 1999 года — председателем кредитного комитета, тем самым человеком, который принимает решение о выдаче кредитов. И вот основная мысль, которую я все время пытаюсь нести в массы: в нашем Гражданском кодексе очень четко прописано понятие дееспособности человека, кто может и кто не может совершить сделку, взять на себя те или иные обязательства. Но меня всегда удивляло, что человек, решивший стать предпринимателем, никак не оценивается на «экономическую вменяемость». Нет понятия «экономическая дееспособность» — приходит человек в налоговую инспекцию и регистрирует предприятие, но никто вам не скажет, готов ли он принимать сопряженные с этим шагом риски. Государство выполняет фискальные функции, собирает налоги, и любой человек, открывая предприятие, с точки зрения государства становится экономическим агентом. Независимо от того, имеете вы прибыль или нет, вы подлежите налогообложению с момента регистрации. Некоторые думают: сейчас зарегистрируюсь, присмотрюсь, попробую. Но фактически вы уже начинали нести расходы.
Говорят, русские — пессимисты. Работая в кредитных комитетах и рассматривая экономические проекты предпринимателей, я пришел к выводу, что наша национальная черта — это излишний оптимизм. Плохие варианты у нас не просчитываются никогда. Кредитов всегда нужно взять чуть больше необходимого, хоть немножко «про запас». Оценка рисков не уходит за горизонт одного года, а это очень мало.
Так что вот мой основной тезис. Человек с непрофильным образованием — медицинским, педагогическим, дизайнерским — открыв предприятие, как бы меняет профессию: вы уже не медик, не репетитор, не дизайнер, вы бизнесмен. Вы не разбираетесь в экономике, но теперь это ваша профессия, вы берете на себя экономические риски.
«Кредит — это плохо. Никогда не берите кредит», — часто такое слышим, правда? Это неправильно, это абсолютно бытовое мышление, на уровне «а мой сосед брал, плохо дело кончилось». Это сложный инструмент, там множество факторов, которые нужно учитывать. И действительно кредиты бывают плохие и хорошие.
Самый плохой кредит — это кредит на покупку нового автомобиля. Тело кредита дешевеет на 30% в первый год. Речь о личном автомобиле, не являющемся средством производства.
Конечно, гипотетически можно представить себе хороший автокредит. Вы находитесь в октябре 2014 года, впереди девальвация — и вы покупаете за рубли Range Rover, который все равно стоит 100 тысяч долларов.
Хороший кредит — это растущий вектор. Тот, который вы берете с фиксированной процентной ставкой в рублях, но он имеет валютную стоимость. В случае девальвации этот кредит увеличит стоимость, а обязательства останутся в рублях.
В банке вам всегда покажут низкую процентную ставку, которую вы увидите и запомните. Имейте в виду, что эффективная процентная ставка — это не та ставка, которую вам объявляет банк. Она всегда выше и складывается из тех комиссий, которые с вас возьмут за оформление заявки, открытие счета и за все прочие расходы по кредиту.
Не нужно объяснять, что сегодня невозможно заработать на вкладе? Хорошо, если сохраните свое, с учетом инфляции. Действующие банкиры говорят, для того чтобы сохранить деньги, люди сегодня берут ипотеку. То есть берут длинный банковский кредит, чтобы иметь долг, который нужно платить каждый месяц, и не иметь головной боли, куда бы пристроить деньги.
Все знают, что в России действует система страхования вкладов — АСВ, которая эффективно работает. Любой вкладчик гарантированно возвращает вклад суммой до 1 млн 400 тыс. рублей при санации банка или другом страховом случае. В России даже появился такой странный бизнес под названием «системный вкладчик». Часто перед отзывом лицензии собственники банка начинают повышать ставки по депозитам, пытаясь любым способом привлечь деньги с рынка — это такой момент агонии, которым пользуются знающие люди, эти самые системные вкладчики. Они дробят вклады в пределах суммы АСВ и ничем не рискуют.
Сегодня я тоже клиент большого банка, который входит в топ-20. И у меня даже есть ощущение, что что-то с ним может произойти в ближайшее время. Но я не переживаю. Как юрлицо я рискую оборотами за один месяц. В случае санации ничего фатального не произойдет. В плане размещения средств сейчас выигрывают две категории банков — государственные и иностранные дочки. Разбейте свои вклады по АСВ — по 1 млн 400 тыс. р. С ними ничего в ближайшее время не произойдет. А все частные банки — в зоне риска.
В общем, если хотите заглянуть в будущее, нужно посмотреть в прошлое и сделать прогноз, провести параллели. Мне кажется сегодня, когда наша экономика находится в пограничном состоянии, это закон аналогий особенно хорошо работает.
Выступление Андрея Ефременко состоялось 9 ноября 2017 года в рамках общественного проекта «Бизнес-школа» «Ростовского Клуба 2015».