Как просрать всё, имея на руках, все карты.
Итак, Плевна взята, русские наконец-то отказались от крепостной стратегии, 25 декабря 1877 года Гурко начал наступление (которое при должной поддержке мог начать в середине июня), русские вышли на стратегический простор, взяли Адрианополь и подошли к Константинополю. 12 декабря 1877 года Османская империя обратилась к великим державам с просьбой о посредничестве в мирных переговорах. При этом все европейские державы отвергли это предложение. Германия и Австро-Венгрия – поскольку были союзниками России, Франция – поскольку опасалась Германии, Англия – просто потому, что ничего не могла изменить, не имела сил для этого. В декабре же объявила войну Турции и Сербия.
Петербург сел за составление ультиматума туркам, и 16 декабря разослал его на согласование кабинетам Берлина и Вены. Наверное, Андраши был просто ошарашен, когда раскрыл конверт и прочитал пункт номер 2: «Босния и Герцеговина будут реорганизованы соответственно указаниям Константинопольской конференции. От Австро‑Венгрии, как державы пограничной и непосредственно заинтересованной, будет зависеть обеспечение контроля и участия в управлении, аналогичных тем, что Россия осуществляет в Болгарии, в целях введения и нормального функционирования учреждений, которыми эти провинции будут снабжены». И чисто по-человечески австрийского главу МИДа можно понять – ведь договаривались же, что и как, какая Конференция, и какие указания по поводу Боснии и Герцеговины? Русские же обещали совершенно другое!
Запросили Петербург. На что Горчаков ничтоже сумняшеся им ответил, что Боснию и Герцеговину они могут аннексировать только в случае распада Османской империи. Это вообще ключевой момент всей дипломатической истории русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Более того, это ключевой момент для понимания, почему пути Германии и России разошлись. Россия по сути кинула своего партнера, причем подставила этим самым и Бисмарка, который давил на Вену в июне 1876 года, говоря, что России надо доверять, и что раздел сфер влияния на Балканах и в австрийских, и в русских интересах. По сути, этим действием Горчаков подставил Россию, он как бы сказал Австрии, что «нам нужен мир; желательно весь». Кто-то скажет, что это месть за 1854 год, когда Австрия предала Петербург. Не спорю. Но мстить тоже нужно с умом. На деле сейчас многое зависело от позиции Вены. Она прикрывала западный фланг российской армии, рвущейся к Стамбулу, и цементировала русские приобретения.
Ответ Вены был жесток, но абсолютно логичен. Австро-Венгрия теперь была против оккупации русскими Болгарии, и против взятия русскими Константинополя. Естественно, этим воспользовалась Англия. Наконец-то монолит сухопутных держав дал трещину! И 23 января 1878 года в Безикскую бухту недалеко от входа в Дарданеллы была отправлена эскадра Джеффри Хорнби в составе броненосцев «Alexandra», «Agincourt», «Sultan», «Temereire», «Swiffsure», «Rupert», «Hotspur», «Ruby», «Salamis». Кроме того, ожидали еще подхода «Devastation», «Raleigh», «Achilles». Проблема была в том, что русские находились слишком близко к Проливам, и британцы, рассуждая, как бы они поступили на месте русских, думали, что русская армия уже установила многочисленные батареи на обоих берегах. Более того, очень взволновала Хорнби телеграмма из Стамбула, что русские потребовали передать им весь турецкий флот, а это, на минуточку, 4 довольно новых броненосца! Получалось, что у России перед войной не было Черноморского флота вообще, а тут вдруг они становятся счастливыми обладателями линейных кораблей, который могут очень пригодиться для обороны дарданельских и босфорских узостей!
25 января 1878 года эскадра осторожно двинулась в Чанак-кале, но после пары выстрелов из крепости Чанак быстро отвернула назад и вернулась в Безикскую бухту. Это позволило одному американскому репортеру опубликовать шуточное объявление: «Срочно! Важно! На переходе из Дарданелл в Мраморное море потерялась британская эскадра. Нашедшим просьба срочно сообщить в Лондон, на Даунинг-стрит. Вознаграждение гарантируется!».
В оправдание Хорнби писал 2 февраля – «мы должны помнить, что Россия в 1878 очень отличается от России в 1854». Кроме того, «у нас на суше не будет союзников, исключая, возможно, иррегулярные турецкие войска…».
9 февраля Хорнби повторил попытку прохода Дарданелл, и к его удивлению, узнал, что комендант Чанака не предупрежден о пропуске британской эскадры к Константинополю. Пришлось выяснять все еще сутки, когда наконец разобрались – султан, напуганный русскими, находящимися в 25 км от Стамбула, постановил – фирмана на проход не выдавать, но если пройдут – пропустить, и при этом заявить о нарушении норм права. Лорд Солсбери отметил 10-го: «Если после всего происшедшего флот еще раз вернется в Безикский залив, наше положение станет смехотворным». Лишь 13 февраля 1878 года эскадра Хорнби вошла в Дарданеллы. Как мы видим – у русских было 22 дня, чтобы укрепить Проливы и не допустить туда английские корабли. Хотя разгрузить один обычный минный транспорт с 200 минами – дело тройки часов. Знаете почему отказались? Потому что «идея заграждения Босфора минами не была встречена полным сочувствием со стороны начальника штаба на том основании, что предпринимаемые для этого меры могут помешать успешному окончанию мирных переговоров»! Но ничего не было сделано. Это какой-то сюрреализм.
Словно в насмешку, при проходе Дарданелл флагман Хорнби «Alexandra» сел на мель. Если бы на тот момент там была хотя бы четырехпушечная батарея полевых орудий – ох и не сладко пришлось бы британскому броненосцу! Больше всех удивил глава британского МИДа лорд Дерби: он отправил в Петербург телеграмму, в которой выражал «искреннюю надежду правительства ее величества на то, что российское правительство не предпримет каких-либо передвижений войск в направлении Галлиполи, так как это угрожало бы коммуникациям английского флота». Такой вежливый английский юмор – мы пришли вам немножечко поугрожать главным калибром, но вы пожалуйста нас не запирайте в ловушке, а то мы немножечко утонем.
Но вернемся к Хорнби. «Agincout» и «Swiftsure» были оставлены у Дарданелл, а «Alexandra», «Sultan», «Temeraire» и «Achilles» 15 февраля кинули якорь у Принцевых островов в Мраморном море. Одновременно с этим Парламент Великобритании проголосовал за резкое увеличение военного бюджета, который в 1878 году должен был составить 27 090 750 фунтов стерлингов, из них – 10 978 592 фунтов на флот, и 14 607 445 фунтов на армию. Правда парламентарии заложили тут для правительства неприятный сюрприз – если эти деньги не будут потрачены до 31 марта 1878 года, то их надо будет вернуть в бюджет. Что же представляла из себя британская армия после реформ Кардвела? Общая численность – 134 тысячи штыков, сведенных в 200 батальонов, 24000 человек в артиллерийском корпусе и 2900 инженеров. Из этого количества 26000 солдат находилось в Индии, часть была размещена по заморским колониям, или на островах типа Мэн или Гернси, часть просто преклонного возраста, или больны, поэтому в заморскую экспедицию англичане могли послать не более 60-70 тысяч человек. И это очень оптимистичная оценка. Сами англичане считали, что смогут перебросить в Галлиопли не более 36000 штыков к концу июня, то есть через 5 месяцев!
Для справки – списочная численность русской армии, вступившей в войну с Турцией, составляла 257 215 человек. На январь 1878 года на турецком театре военных действий было 170-190 тысяч штыков. Непосредственно под Константинополем – 72 тысячи штыков и сабель, но они легко могли быть усилены в течение десяти дней. Как мы видим – ситуация со времен Крымской не особо поменялась, и явно было то, что британская армия такой численности не сможет переломить ситуацию в свою пользу. Но может быть объединение с турецкой армией позволяло резко улучшить это соотношение? На февраль 1878 года боеспособные турецкие войска можно оценить в 22-28 тысяч человек, то даже после объединения с турками совокупная численность англо-турецких войск была меньше русских в два раза. Кроме того, по оценкам Адмиралтейства, для переброски английской армии в Галлиполи требовалось как минимум два месяца. Понятно, что русские в этом случае времени бы не теряли, и основательно укрепили позиции. Следовательно англичане в гипотетической войне просто не имели шансов.
Еще хуже ситуация обстояла с флотом. Эскадра Хорнби (8 броненосцев) – это фактически самые новые и самые сильные корабли. Всё остальное – уже просто устаревшие броненосцы и мониторы с сомнительной мореходностью. В то же самое время против гипотетической экспедиции в Балтику Германия и Россия могли выставить отличнейшие броненосные фрегаты типа «Пройссен» и «Кайзер Вильгельм», имевшие на вооружении 240-мм крупповские пушки, броненосец «Петр Великий», 5 броненосных фрегатов, прилично защищенные батареи типа «Не тронь меня» и шесть броненосных лодок типа «Адмирал» и «Русалка». Это не считая береговых батарей.
Таким образом, даже при желании не могла Англия военным путем изменить благоприятную для России обстановку. Но она могла это сделать в дипломатии. И сделала. Прежде всего, Дерби заявил Шувалову, что ввод русских войск в Константинополь вызовет объявление войны Англией. Дерби блефовал. Он знал, что достать военным способом на данный момент Россию он не может. Но блеф подействовал. Однако пока английский кабинет об этом не знал, и начал переговоры с… Австро-Венгрией. Андраши начал игру с Лондоном, надеясь одновременно и выторговать себе преференции от Дерби, и отомстить России за предательство.
