Разгром террористов «Исламского государства»* (запрещено на территории России) на территории Сирии и Ирака, ставит перед руководителями боевиков вопрос о переносе своей активности в другие страны. Попытка сохранить за собой полностью хотя бы часть Сирии и Ирака, будет заведомо обречена на поражение, а значит, террористы будут искать новые направления атаки.
В этом контексте необходимо чётко разделить собственно военизированные подразделения, остатки квазигосударства ИГ* и «Исламское государство»* как своеобразный символ, идеологическую сетевую структуру без привязки к какой-либо территории, у которой есть сторонники по всему миру.
И если в последнем случае границ для активности боевиков и их сторонников, практически нет, то в случае с остатками армии ИГ* в Сирии и Ираке, выбор достаточно ограничен. Боевики разгромленной в Сирии армии не смогут отступить в любую точку мира, по собственному усмотрению.
Страны Ближнего Востока
Государства Ближнего Востока входят в зону наибольшего риска вторжения боевиков ИГ*. Выпадает из числа государств, куда могли бы передислоцироваться террористы, пожалуй, только Иран. Ещё несколько лет назад Турция, по предположениям некоторых аналитиков, имевшая определённые связи с «Исламским государством»*, могла бы стать прибежищем для части боевиков.
На данный момент, благодаря разгрому ИГ* в Сирии, усилению позиций России, а также тяжёлому внутриполитическому положению президента Эрдогана и его непростым отношениям с США, Турция никак не заинтересована в таких «союзниках», тем более на своей территории.
Гораздо более вероятным направлением экспансии разгромленных боевиков, является Иордания, непосредственно граничащая с Сирией. Власти Израиля, соседствующего с Иорданией, уже бьют тревогу по этому поводу. По некоторым оценкам, в Иордании уже действуют около 3 тысяч террористов из ИГ*. Передислокация именно в эту страну остатков регулярных подразделений «Исламского государства»*, является наиболее оптимальным решением для лидеров боевиков.
В случае успеха, ИГ* могло бы продолжать совершать атаки по Сирии и Ираку, а также получило бы шанс развязать войну против Израиля, мобилизовав различные исламские группировки, ненавидящие эту страну, на «священную войну».
Средняя Азия и Северная Африка
Государства с преимущественно мусульманским населением, тем более нестабильные нищие страны Африки и Средней Азии, представляют собой следующее по важности направление экспансии. В этом случае, следует говорить о процессе создания ячеек и расширении числа сторонников ИГ* за счёт имеющихся там «кадров».
Всякое государство исламского мира, раздираемое внутренними противоречиями, беспорядками, войнами и кризисами, особенно, если там уже имеются активные террористические группы, представляет интерес для ИГ*. Такие страны при неудачном развитии событий, могут с лёгкостью повторить судьбу Ирака и Сирии, став родиной нового квазигосударства исламистов, своеобразного ИГ 2.0.
Раздираемая внутренними противоречиями и войнами, после свержения Каддафи, богатая нефтью Ливия может с высокой вероятностью стать таким плацдармом для ИГ*. Несмотря на разгром группировки сторонников террористов в Сирте в 2016 году, нет никакой гарантии от новых попыток построения «исламского государства» в разных частях Ливии. Под ударом находится ряд государств Северной и Восточной Африки, в частности Судан.
Теоретически, боевики ИГ*, могут попытаться всерьёз взяться за Афганистан, однако на деле, этот сценарий маловероятен в связи с их враждой с движением Талибан и частичной подконтрольностью этой страны США. Куда более вероятным и опасным для нашей страны, является удар ИГ* по странам Средней Азии, в которых «Исламское государство» давно ведет серьёзную подрывную идеологическую и террористическую работу.
Перенаселенная и нищая Средняя Азия является идеальным местом для вербовочной и организационной активности террористов. Одно из самых бедных государств региона – Таджикистан, уже давно находится под прессингом различных групп исламистов и граничит с неспокойным Афганистаном.
Власть Эмомали Рахмона и присутствие российских военных являются серьёзным фактором сдерживания исламистов. Однако проблемы с передачей власти и клановостью элит, могут взорвать ситуацию и здесь, как и в других государствах региона. Узбекистан - перенаселённое государство, уже столкнувшееся с исламистами в ходе беспорядков в Андижане, после смерти Каримова, находится в зоне риска.
Киргизия последние годы не выходит из состояния политической нестабильности. Посредством серии цветных революций и активности ИГ*, этот макрорегион может превратиться в новый полыхающий аналог Ближнего Востока.
Вблизи со странами Средней Азии находится другая точка напряженности, уже в Китае. Мусульмане-уйгуры в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая, являются давней головной болью властей КНР. Огромный район проживания уйгуров, напрямую граничит с государствами Средней Азии (которые могут стать каналом проникновения ИГ* в регион). Помимо прочего, в 2017 году на его территории обнаружено крупное месторождение нефти, с объёмом запасов в 1,24 миллиардов тонн.
Также под ударом пропагандистов и вербовщиков ИГ*, помимо российского Северного Кавказа могут попасть российские регионы - Татарстан и Башкирия.
Юго-Восточная Азия и «сетевое» ИГ*
Другим потенциальным направлением для приложения усилий террористов в долгосрочной перспективе становится перенаселённая Юго-Восточная Азия, где проживает 62% всех мусульман мира.
Малайзия, Индонезия и Мьянма уже сталкиваются с ростом активности боевиков ИГ*. В Мьянме исламисты пытаются воспользоваться проблемами с народностью рохинджа, чтобы разжечь ненависть между буддистами и местными мусульманами.
Повстанцы из группировки «Араканская армия спасения рохинджа» стремятся к созданию собственного суверенного государства рохинджа. Эта территория привлекает исламистов со всего региона и может стать серьёзным плацдармом для ИГ*.
В достаточно сложном островном государстве Малайзия, спецслужбы уже раскрыли сеть из местных сторонников ИГ*. Пока выдавливаемые оттуда исламисты стремятся в Мьянму, но потенциально Малайзия также находится под ударом. Как и Индонезия, где в прошлом году было зафиксировано 170 случаев проявления терроризма, ответственность за часть из которых взяли на себя сторонники ИГ*.
Регион Юго-Восточной Азии также находится под прицелом ИГ*, о чём заявлял и президент Филиппин Родриго Дутерте, предупредивший, что «Исламское государство»* может поставить себе целью основать халифат, включающий в себя Индонезию, Малайзию, Филиппины и Бруней.
Предотвращение попыток создания нового террористического квазигосударства на других территориях, вполне решаемая задача для военных и спецслужб, однако нельзя забывать о возможностях ИГ* как сетевой структуры.
Справиться с «Исламским государством» как идеологическим, сетевым явлением - задача на порядок более сложная. Для практически неограниченного расширения индивидуальных, «дешевых» атак в самых разных государствах мира, по типу тех, что происходят в Европе, у ИГ* нет никаких препятствий до тех пор, пока его идеологи в состоянии вести пропаганду.
*Террористическая организация, запрещённая на территории России
