"Ветер шумел и шумел. Гнул, стелил, укладывал на песок, прибрежные ковыли. Мял и сплетал в косы тонкие гибкие стебли. Гудел протяжно, тоскливо - низами.
На пляже никого не было. Службы предупредили - "будет усиление ветра, возможен шторм". И праздная публика разошлась по домам и гостиницам. Маленький городок - как раз на границе Датского и Швеции. Но, в Швеции. Обилием народа не славился. А, славился тишиной, уютом и покоем.
Женщина пришла к берегу, когда он окончательно опустел. Тяжело осела на пепельный - в просветах, набрякшего тучами, неба - песок. Зарыла ступни в ещё тёплое крошево. Оперлась ладонями оземь. И уставилась на залив.
В глазах - всё ещё обращённых вовнутрь, тусклых и потерянных. Не было ничего. Что могло бы указать - кто, где, откуда. И, главное, зачем.
Да, и поинтересоваться. Было некому.
И не оттого, что пляж осиротел людьми. Оттого, что женщина эта. Только, только. Вернулась "с войны". Так отзывалось прожитое.
И мир, который она покидала, уходя "сражаться". Переменился настолько. Что ничего "её". В нём не осталось...
Она приехала в город, вобравший сказочность соседней Дании и шведскую суровость. Переплавивший эту странную смесь. В диковинную, разнообразную домовую архитектуру; негу и умиротворённость уклада жизни; зелень и цветочную красочность парков и улиц. В добродушие и уместную отстранённость жителей. В прихотливую здешнюю кухню и обычаи.
А, яхты, лодочки, катера качающиеся на приколе, вдоль причалов. Лечили душу мечтами о странствиях, переменах и свободе.
У неё был здесь дом. Маленький, ослепительно белый. Окружённый, высоко огороженным, садом.
Женщина прилетела неделю как. И выходила за калитку исключительно к вечеру. И маршруты выбирала не бойкие. И с соседями старалась не сталкиваться.
Она и сама не понимала - что хочет здесь найти. Из потерянного. И невозвратного. Но, оставаться среди чужих - уже - людей. Не хотелось.
Ей нужно было время. Прийти в себя, оглядеться. Втиснуть свои новые причины жить и способы думать. В изменившиеся стандарты. Или. Разрушить всякие стандарты. И жить по-своему.
Второе, выглядело куда привлекательнее. И осуществимее...
Иногда, она разговаривала с собой. Вслух и мысленно.
Но, никогда. С оставившими её. На её "войне". И успевшими устроить свои жизни, без неё. Свои мирные, обывательские времяпровождения. В которых её подвигам. Доблестям. Места просто не нашлось...
Подобрала ноги, обхватила их крепко и бережно, устроила подбородок на коленки.
Ветер рвал волосы, нёс пески колкой позёмкой.
А, она шептала, глотая слёзы: "Я - долбаный "наёмник Куорри"... Без жизни, без веры...С сомнительным будущим. С кромешным прошлым...Но, я вернулась. Нравится вам это или нет.
И я буду. Иначе, зачем возвращаться. С "войны"."