«Пошарил, пошарил Хома на полке. Вдруг случайно горошину нашел. Одну-единственную. Посмотрел на нее... В лапе зажал. И к Суслику. Разломил горошину пополам - другу дал» (А. Иванов).
Так заканчивалась моя первая любимая книга. В четыре года мне во что бы то ни стало хотелось поскорее попасть в мир взрослых. В широко распахнутые глаза и вечно беззубый открытый рот постоянно попадали обрывки жизни великанов: длинные чернично-синие джинсы, беспрестанно пиликающие пейджеры и шелестящие книги в огромных руках. К этому времени читала я вполне сносно, но кладезь слов ограничивалась детскими «развивалками» и плакатами у кабинета педиатра. А так хотелось большего! Чтобы родители говорили всем прохожим: «Смотрите, как наша Настя выросла!». Чтобы в садике все непременно завидовали и делились компотом.
И вот однажды всё изменилось. Бабушка принесла мне «Хому и Суслика», желая развлечь ребёнка с синдромом хомяка в колесе, а на самом деле перевернув маленький мир его с ног до головы. Я вдруг с удивлением обнаружила в старом шкафу кучу книг про Алису со Шляпником, смелых муми-троллей и дружных Веру и Анфису. Они смотрели на меня с сахарных страниц, а я за громадами слов видела череду других миров. И, наверное, именно в тот момент, когда Снусмумрик почувствовал приход осени, я поняла, что моя маленькая жизнь изменилась навсегда. Мир стоял на пороге нового тысячелетия, а я почти открыла дверь в бесконечно растущую вселенную. Мир проживал второй год XXI века, а я впервые получила свой абонемент в библиотеку, и 7-летний Гагарин прокричал: «Поехали!».
Это невероятно здорово: переживать сюжеты проглотанных книжек и жить с сонмом голосов внутри маленькой кудрявой головки. Я записалась во все библиотеки города, тащила искрящиеся от перелистывания томики на уроки, вечерами в окружении плюша читала папиной любимой кружке о приключениях мальчика в деревне с невкусным названием Простоквашино, играя на улице в прятки, вместе с Роном Уизли разучивала заклинания невидимости.
Время шло, количество книг увеличивалось прямо пропорционально их объёму. И вот когда твоё сознание уже свободно перемешивает разные сюжеты и героев, и Лиззи Беннет уже слетала на Луну, ты впервые смотришь на книгу не только как на частичку параллельного мира, а как на облечение фантазии конкретного человека в конкретный предмет. Мне было 13, когда литература отомкнула для меня ещё одну дверь. Очерки, рассказы, настоящие «взрослые» романы - моё воображение больше не имело границ. Оно находило своих читателей, оно получало отзывы и советы, старалось расти. И именно оно случайной мыслью вынесло меня из одного города в другой на потрясающий, уютный, маленький, но в то же время невероятно огромный, как будка Доктора Кто, филологический факультет одного университета. Думаете, мой путь обрёл ожидаемый финал? Не торопите события. Моя дорога лишь умножила кудри развилок и тупиков, обещая ещё много интересного. И даже последняя прочитанная мною книга не станет концом. Сейчас помимо этого утра среды, когда я пишу эти слова, я существую хотя бы на страницах публиковавших меня газет. И если в будущем издательства не будут за меня драться, то эти газетные листы обо мне ещё напомнят. Хотя бы правнукам.
А сейчас… Только представьте: вы идёте по улице, пытаясь из толпы народа в голове найти свой голос, и смотрите по сторонам. Обычные люди, обычные дома, машины, остановки – стандартная жизнь. Но есть проблема: в вашей голове уже долгое время разрастается доброкачественная опухоль, которая меняет ваше восприятие, смешивая реальность с иллюзиями. И вот уже люди имеют полностью расписанную жизнь, а машины, дома и остановки эту самую жизнь сопровождают. Вы заметили пресловутый стандарт? Вот и я не замечаю. И самое волшебное в этой «болезни» то, что не нужно искать никакого вдохновения – от литературы в костях и крови избавиться невозможно.
И раз уж я сделала свой выбор в пользу кипения в котле искусства и преподавания, то путь мой к литературе точно не будет иметь конца. И дело здесь не только в испорченной мной бумаге. Я хочу делиться.
И я начинаю.