В 1938 г. произошли события, известные как Хасанский конфликт. В те дни японцы были разбиты и выброшены за пределы границы только благодаря боевому энтузиазму бойцов, а также действиям авиации.
Перед конфликтом на Дальнем востоке России было сосредоточенно 766 боевых самолетов, одну треть которых было решено перебросить в район боевых действий. В Приморье были сосредоточены штурмовая, истребительная и скоростная бомбардировочная авиабригады; несколько отдельных разведывательных эскадрилий и около десятка отдельных отрядов и звеньев. Группировка имела значительное количество бомбардировщиков ТБ-3. К набивке патронных лент привлекали в свободное время всех, кто оказывался под рукой, включая летный состав. Позднее для этого стали собирать крестьян из окрестных деревень. Командовал всей армадой 27-летний комбриг Павел Рычагов.
Хроники воздушных вылетов советской авиации во время Хасанских боев говорят об их напряженности.
1 августа 1938 г.
38 истребителей сбросили на позиции японцев в районе Заозерной осколочные бомбы и обстреляли врага из пулеметов; бомбардировщики атаковали Заозерную и дорогу, по которой выдвигались резервы противника. «1 августа. — записал в своем дневнике один из японских солдат, окопавшихся на Заозерной. — В 14.00 над нами появились самолеты противника и сбросили огромного размера бомбы».
Однако большая часть бомб последнего удара упала в озеро. В бомбоотсеках бомбардировщиков стояли так называемые ведра Онисько — цилиндрические кассеты с открывающимся дном. В «ведрах» лежали мелкие осколочные бомбы весом по 2,5 кг (30 штук в каждой кассете). С высоты 1000 м их высыпали на японскую пехоту на Заозерной. Комбриг Рычагов отметил, что «гранаты не всегда надежно выпадают из корзинки», и что он боялся привезти гранату на хвосте самолета обратно на аэродром. Кроме того, осколки своих же собственных бомб сильно повреждали самолеты.
Всего из 12 бомбардировщиков от осколков пострадали пять. На самолете командира звена Тараканова потом насчитали 73 пробоины. Командование ВВС фронта немедленно организовало расследование. Предположили, что некоторые бомбы взорвались преждевременно, почти сразу после отделения от самолетов. Причиной этого могли быть дефекты взрывателей, которые тут же изъяли со складов частей.
На аэродроме Шкотово готовили самолеты к боевому вылету. Два оружейника подвешивали осколочные бомбы, а старший техник Киселев вворачивал взрыватели. Вдруг он услышал характерный щелчок и заорал: «Убегайте!». Все трое бросились к небольшой яме и нырнули туда. Через несколько секунд грохнул взрыв. Самолет с голубой цифрой «9» на хвосте перестал существовать. Горящие обломки посыпались на соседнюю машину. Она вспыхнула и тоже взорвалась.
2 августа 1938 г.
Утром к Заозерной вышли 58 самолетов, но опасаясь в тумане поразить своих, не решились на бомбометание. На обратном пути неиспользованные бомбы были сброшены на одном из полигонов. По ошибке некоторые самолеты везли к Заозерной вместо осколочных химические бомбы. Расследование показало, что отправленный на склад за боеприпасами старший лейтенант отобрал бомбы согласно накладной просто по внешнему виду, не глядя на маркировку. На обратном пути самолеты сбросили часть неиспользованных бомб на одном из полигонов, часть — в озеро Тальми и в бухту на побережье океана.
Вскоре бомбардировщики нанесли удар по западным склонам Заозерной. «2 августа. В этот день было что-то ужасное. Беспрерывно рвались бомбы и снаряды. Настроение подавленное. Чувствую себя отвратительно. Так воевать невыносимо», — записал японский солдат в своем дневнике.
Всего за этот день японскими зенитчиками были повреждены три советских самолета.
3–5 августа 1938 г.
Советская авиация практически бездействовала из-за непогоды. Сталин позвонил Блюхеру:
— Скажите-ка Блюхер, почему приказ наркома обороны о бомбардировке авиацией всей нашей территории, захваченной японцами, включая высоту Заозерную, не выполняется?
— Докладываю, — ответил Блюхер. — Авиация готова к вылету. Задерживается вылет по неблагоприятной метеорологической обстановке.
— Скажите, — сказал Сталин, — товарищ Блюхер честно, есть ли у вас желание по-настоящему воевать с японцами? Что значит какая-то облачность для большевистской авиации, если она хочет действительно отстоять честь своей Родины.
После этих слов Блюхеру ничего не оставалось, как поднять самолеты.
6 августа 1938 г.
89 скоростных бомбардировщиков вышли на цели группами от 10 до 40 машин. Японским зенитчикам удалось сбить один самолет. Второй, подбитый, дотянул до Кневичей. Через час к Заозерной вышли 60 ТБ-З.
Самолеты сбросили на Заозерную шесть 1000-килограммовых бомб ФАБ-1000. Эти трехметровые бомбы поражали все вокруг на 200 м и на глубине в 3 м делали ямы диаметром в 10 м. Разрывы огромных бомб ФАБ-1000 подняли над сопкой тучи пыли. Ее на несколько минут полностью закрыло от наблюдателей с советской стороны. Применение этих боеприпасов оказало психологический эффект и, кроме того, многих японских солдат контузило ударной волной, забросало землей, и, наконец, просто привело в состояние шока.
Они не сразу смогли открыть огонь, когда красноармейцы пошли в атаку. Чтобы не попасть под бомбежку, свои позиции наши войска обозначали специальными полотнищами белого цвета. За два дня ткань так испачкалась, что ее стало трудно отличить от окружающей местности. Это вызвало трудности в определении линии фронта, но ни одного случая удара по своим отмечено не было.
7 августа 1938 г.
Истребители наносили удары как на передовой, так и по ту сторону границы. Одновременно в воздухе находилось до сорока И-15. Во второй половине дня 115 бомбардировщиков нанесли удары по позициям артиллерии и скоплениям пехоты в ближнем тылу. Бомбили даже отдельные орудия. Звенья сменяли друг друга и самостоятельно выбирали цели, разгоняя орудийные и пулеметные расчеты, расстреливая группы японских солдат.
8 августа 1938 г.
Самолеты гонялись даже за небольшими группами людей, отдельными повозками или всадниками. Они успешно подавляли вражеские батареи, заставляя расчеты разбегаться или прятаться в укрытиях. В светлое время суток движение по дорогам в ближнем японском тылу полностью прекратилось. Вражеские солдаты перемещались только вне дорог. При появлении штурмовиков они старались спрятаться в высокой траве.
9 августа 1938 г.
Звено капитана Якубовича, отправленное на побережье, было обстреляно японцами из пулеметов. Перед летчиками поставили задачу проверить — не идут ли к бухте Посьет японские военные корабли, чтобы помешать доставке пароходами припасов.
10 августа 1938 г.
34 истребителя применили для подавления огня японских батарей. Выявив их местоположение, самолеты маркировали место разрывами бомб. Затем по засеченной позиции начинала работать артиллерия. Японским зенитчикам удалось сбить один истребитель. Это самолет лейтенанта Соловьева упал в реку Туманган (ныне Туманная). Пилот погиб.
На следующий день конфликт закончился и самолеты более не применялись.
Павел Рычагов в июне 1941 г. стал заместителем народного комиссара обороны СССР по авиации. Однако, полет «предвоенного Руста» стоил Рычагову не только карьеры, но и жизни. 15 мая 1941 г. немецкий «Юнкерс-52» с немецким же летчиком вторгся в советское воздушное пространство. Миновав все посты ПВО СССР, «Юнкерс» пролетел по маршруту Минск-Москва и приземлился на Центральном аэродроме в Москве возле стадиона «Динамо». Это событие продемонстрировало низкую боеготовность советских ПВО и привело к волне арестов среди командования ПВО и ВВС. 24 июня 1941 г. был арестован и Рычагов. Вскоре, вместе с остальными военачальниками, герой Хасана был расстрелян.