Даже не верится, что эта сумасшедшая неделя с экзаменами и просмотрами наконец-то позади. Каникулы! Наташа ещё раз напоследок окинула взглядом комнату общежития: кажется, ничего не забыла. До станции идти минут двадцать, но это если налегке, а налегке у неё никогда не получается. Вот и сейчас у двери стоят две увесистые сумки. И вроде взяла только самое необходимое – кое-что из одежды, этюдник с красками да московские гостинцы для родных. При мысли о скорой встрече на душе стало тепло, и девушка улыбнулась.
Она уже подходила к станции, когда из-за поворота показалась электричка. Вагоны с грохотом проносились мимо, постепенно замедляя ход. Наташа провожала их взглядом и досадовала на собственную нерасторопность: следующая электричка минут через сорок, так и на поезд опоздать можно.
Наконец подтянулся хвост состава, освобождая путь. Поезд остановился, слышно было, как с шипением открываются двери. Девушка перебежала через рельсы и поднялась на перрон. Кинулась к последнему вагону. Стоя одной ногой на платформе, а второй в тамбуре, втащила тяжёлую сумку и потянулась за второй, оставленной снаружи. В этот момент двери закрылись, плотно зажав ногу девушки, и состав тронулся.
Наташа упала. Попыталась упереться локтем и высвободить ногу – не тут-то было. Электричка быстро набирала скорость. В какой-то момент девушка отключилась. Видимо, ударилась головой.
Когда очнулась, перрона под ней уже не было. Поезд мчался сквозь густые январские сумерки. Жива! Но что будет дальше? Отчаяние захлестнуло, и Наташа – комсомолка и атеистка, – срывая голос, начала молиться. Какие именно слова кричала в те страшные минуты, она потом не могла вспомнить. Да и неважно. Главное – молитва была услышана!
Внезапно нога выскользнула из сапога, и девушка мягко приземлилась в сугроб. Не головой, что было бы логично, а пятой точкой – словно в кресло села. Всё ещё не веря в чудесное спасение, стала себя осматривать, руки-ноги щупать. Рукав пальто разорван, кожа на локте содрана, так это ещё на перроне поранилась. А тут ни переломов, ни ушибов – словно чьи-то заботливые руки подняли и в безопасное место перенесли.
Наташа огляделась. Вокруг мрачно темнел лес. Ни души. В какую сторону идти? Сколько километров до следующей станции? Поднялась и тут же поджала ногу – холодно на снегу, сапог-то уехал в дверях вагона. Но делать нечего, так, наполовину разутая, и побрела вдоль железнодорожного полотна.
Сколько прошла – неизвестно, когда навстречу из темноты вдруг вынырнула «скорая». Оказывается, кто-то видел, что с Наташей случилось, и сообщил дежурной по станции. Медики выскочили из машины, от удивления ошалевшие:
– Мы вообще-то думали, что придётся по частям тебя собирать...
…Эта невероятная история случилась почти тридцать лет назад. Такое происшествие на железной дороге, конечно, не осталось незамеченным. Из Москвы в общежитие приехала какая-то чиновница, долго с пристрастием расспрашивала Наташу, что да как. Наконец, выдала:
– Не может такого быть! Я сама проверяла: если что-то мешает – двери вагона не закроются.
То есть, фактически обвинила во лжи. Бог ей судья. Кстати, Наташа больше не атеистка.